Детективное агентство «Аргус» [сборник]

— Но, — Соломатин многозначительно поднял вверх указательный палец, — по решению собрания акционеров пакет акций «Рапсодии», находящийся во временном пользовании Анны Николаевны, передается в ее собственность.

— Еще раз спасибо! — Вилкин протянул руку Соломатину. — Мама очень обрадуется.

Пожав руку Вилкину, Соломатин встал и вышел из палаты. Проводив его глазами, сыщик достал из — под подушки смятое, зачитанное письмо:

«Я похожа на мячик, упавший в воду и плавающий вокруг водоворота, именуемого «Валерий Вилкин». Ушла, старалась забыть, но ты появляешься вновь, и кажется, что нет от тебя спасения. Я любила Степанова, — надежную пристань и берег, — но ты поставил нас в ситуацию выбора, и каждый выбрал другое, оттолкнув любовь. Как ты и пророчил, он сорвал злость на мне и даже пытался ударить, не поняв, что я не могла купить счастье ценой твоей смерти.

Если прольешь воду на огонь, не будешь иметь ни воды, ни огня. Оставшись на обломках, уезжаю из любимого мной Крыма, спасаясь от многого, в том числе от тебя. Ты умный, а ум жесток. Будь осторожен: не вынуждай меня часто плакать, потому что Бог считает слезы женщин».

Сложив письмо, сыщик сунул его под подушку, негромко произнес:

— Люди одиноки, потому что вместо мостов возводят стены.

…Когда через два дня, освобожденный от бинтов, Вилкин ужинал в домашней обстановке, Анна Николаевна не выдержала и спросила:

— Валера, это дело по рейдеру настолько запутано, ты можешь объяснить?

Доев, Вилкин отодвинул опустевшую тарелку и спросил:

— Мама, кто такие «гунны»?

— Кочевники, — опешила Анна Николаевна. — В шестом или седьмом веке разгромили Древнеримскую империю.

— Правильно. Сражаясь с римлянами, гунны использовали следующую тактику: задние ряды стреляли из луков вверх, а когда легионеры поднимали щиты, защищаясь от падающих сверху стрел, передние ряды гуннов стреляли прямо, уничтожая римлян. Мои удары по рейдеру тоже шли по разным направлениям, обозначенным как время и пространство. Первый удар отложил судебное решение, переориентировал Степанова на ложный план мероприятий, растянув тем самым время рейдерской операции. Для нанесения второго удара нужно было вычислить место, позволяющее выманить туда Степанова и удержать на период захвата здания «ТрансСибири».

Когда бандой управляет тиран, достаточно убрать его с территории событий, — хотя бы на дачу, — и можно делать с оставшимися все, потому что никто из них не умеет принимать решения. Акции ОАО «Рапсодии» в качестве приманки, невольно ставший двойным агентом Сорокин, переоценка на тот момент моей личности, нейтрализация главного бухгалтера «ТрансСибири» плюс помощь переодевшегося в гаишника Саши Свидлова изменили пространство, — и рейдер оказался в незнакомой стране. Стал королем, лишенным окружения.

— И все?

— Нет. Было еще одно направление, главное для меня: Инесса. Я сделал ставку на ее порядочность — и оказался прав. Как я и надеялся, Степанов этого не понял — поэтому не простил.

— Ты их разлучил: сознательно и жестоко! — грустно констатировала Анна Николаевна.

Сыщик невесело улыбнулся, подошел к окну: в воздухе кружили маленькие белые снежинки. Зима! В общающейся темноте четырехугольными звездами светились окна соседних домов: город готовился ко сну.

— Неси шампанское, мама! — попросил сыщик. — Отпразднуем завершение дела.

Налив шаманское в бокалы, сыщик медленными глотками выпил вино, поставил бокал на стол и вновь подошел к окну, созерцая белый хоровод.

Он победил, но радости не было, — и он знал, почему.

БИЗНЕСМЕНЫ

— Диван купил, министерское кресло, книжный шкаф, — Саша Свидлов с интересом рассматривал агентство Вилкина. — И все, конечно, на неправедно нажитые деньги.

— Типичный представитель теневой экономики, — согласился Вилкин. — Приходи с Люсей в воскресенье, новоселье отпразднуем.

— Ты неподалеку от автовокзала особняк купил? — уточнил Свидлов.

— Да. Больше месяца в агентстве не появлялся: продавал свою квартиру, искал подходящее жилище. Очень удобно: особняк, хоть и старый, но двухэтажный, неподалеку рынок, троллейбусная остановка. Гараж, высокий каменный забор, большой двор: мама мечтает, когда весна наступит, огородом заняться. А у тебя как?

— А — а! — махнул рукой Свидлов. — Пришел новый начальник милиции Чакун, привел свою кодлу. Мой шеф, начальник розыска, отправлен на пенсию: меня предлагал, но где там… Такое мурло посадили!

Обычное дело: ценится преданность, а не профессионализм, — согласился Вилкин. — Ничего, выдержишь: не первый раз.

— И не последний! — вздохнул Свидлов. — Ладно, пока!

Проводив приятеля, сыщик вернулся в помещение, с удовольствием осмотрелся: действительно, стало лучше. Настенный календарь с Аллой Пугачевой хорошо смотрится: пришлось поискать, но достал.

Вилкин подошел к окну. Снег лежал пушистыми сугробами. Несколько февральских окон — и наступит март.

Позади послышался шум. Вилкин оглянулся: без стука открыв дверь, в комнату ввалилось существо двадцати четырех — двадцатипятилетнего возраста, в замызганном бушлате с погонами лейтенанта милиции и решительным выражением лица.