Дети ада

— Вам Сталин нравится? — удивился Рогожин. Старик довольно мудро все говорил, но вот палача всех народов Сталина в пример приводить не стоило бы.

— Дело не в Сталине, — он тоже сатанинского происхождения, — сказал старик. — Вместе с Ильичом в аду на сковородке поджаривается... С самого начала большевистского переворота на посту главы государства не было доброго человека. Все они — дети ада! Злые, жестокие, подлые. Думаю, что они и там, в аду, не горят в вечном пламени, а помогают чертям и бесам поджаривать на сковородках грешников. Одним словом, палачи. Дети ада!

Рассудительный старик вызвал симпатию у Ивана и он охотно взялся за дело, хотя много тот и не мог заплатить агентству «Защита». Дегтярев даже хотел отказать, но Аня уговорила его подписать отпечатанный ею контракт. Ей тоже понравился интеллигентный с худощавым добрым лицом старик. Высокий, прямой, с серебряными густыми волосами, зачесанными назад, он немного хромал, опираясь на резную палку с замысловатой рукоятью. Рассказал, что в Воркуте на лесоповале — первый год он был раскряжевщиком — повредил ногу: придавило упавшим не в ту сторону деревом. Какое там было лечение? Вот кость неровно и срослась.

Самое тягостное в работе частного детектива это было дежурство у дома или даче клиента. У Рогожина были два помощника, бывшие десантники. Дегтярев брал к себе только хорошо подготовленных физически сильных ребят, причем, интересовался их службой в армии, прошлым. Один мастер спорта по вольной борьбе не проработал у них и двух месяцев, как был замечен в связи с уголовниками, а это для частного агентства самое страшное. Какая же будет им вера от клиентов? Да и милиция, с которой они всячески поддерживают добрые отношения, ревниво следит за их работой. Чуть ошибешься, тут же носом ткнут, уличая в дилетантстве. Но преступность в Санкт-Петербурге столь высока и все больше растет, что милиции выяснять отношения с частными детективами недосуг, наоборот, то и дело обращаются к Дегтяреву за помощью, тот старается не отказывать, хотя и у самих дел по горло.

Южанина в зеленой куртке и белых кроссовках Иван засек два дня назад. Тот крутился на Таврической улице возле гастронома. Был он без кепки, через плечо модная сумка с красочными этикетками.

Когда из парадной показалась высокая фигура Кулешова в стареньком габардиновом плаще и серенькой кепке с палкой в руке, кавказец уставился в огромное окно магазина, наблюдая, как в зеркало, за стариком, потом на почтительном расстоянии последовал за ним. Компанию им составил и Рогожин. Старик зашел в два-три магазина на Суворовском проспекте, потом скрылся в дверях районной сберкассы. Наверное, узнать насчет пенсии. Мало того, что они скудные, так пенсию еще и получить не просто: денег нет в банках. Вот и стоят пожилые люди в очередях иногда сутками. Кавказец дождался его и проводил до дома, какое-то время постоял во дворе, глядя на окна кулешовской квартиры, и ушел. Было ясно, что за стариком следят. Другого кавказца Иван через день обнаружил на лестничной площадке этажом выше квартиры Кулешова. Время было дневное, жильцы в основном на работе и редко где скрипнет дверь. Оживленнее стало после часа дня, детишки из школы возвращались, а домохозяйки из магазинов. Ивану пришлось надеть на себя замызганный ватник, полосатую шапочку, какие носят строители, кирзовые в цементе сапоги. Весь этот реквизит они хранили в встроенном шкафу в своей конторе. Как и артистам, им нужен был для каждой роли в сыске подходящий костюм. Так что постепенно они заимеют настоящую костюмерную, как в театре. Пристроился Иван на самом верхнем этаже — дом был пятиэтажный с высокими пролетами и без лифта — там был вход на чердак. Замок пришлось открыть отмычкой. В общем, если его обнаружат, можно прикинуться бомжом. Весенне-летний сезон начинается и бомжи, как тараканы к теплу, начинают после зимней спячки снова заползать на чердаки и в подвалы, вызывая у жильцов законную тревогу: где бомжи, там пожары и кражи, хулиганство.

Как Иван и предполагал, кавказец — на этот раз был низенький, широколицый с пышными черными усами мужчина лет тридцати — поднялся наверх и заметил его на каменных ступеньках, ведущих на чердак.

— Пожар хочешь устроить? Зачем куришь? — строго напустился он на него.

Иван продолжал курить, стараясь выпустить дым, не вдыхая его в себя. Курение — это тоже маскировка. Курил он «Стрелу». Бомжи ведут себя нахально да и кавказец не похож на жильца этого дома.

— Тебе-то чего, лоб? — пробурчал Иван. — Валяй, черный, на Кузнечный или Некрасовский рынок и торгуй там лимонами.

— Какой нехороший человек!? — рассмеялся кавказец. — Я — техник-смотритель из ЖЭКа, дорогой. Позвоню в милицию и тебя заберут. Замок сломал? Чего на чердаке делать будешь? Наркотик курить, одеколон пить?

— Вали лучше ты, дорогой, — передразнивая, лениво процедил Иван и еще ниже надвинул на лоб полосатую шапочку. — Знаю я техников-смотрителей. Они не ползают по чердакам и нашего бездомного брата не обижают... Может, есть у тебя выпить чего? Видно же, что дядя при бабках!