Дети ада

Жил Кулешов на Таврической улице, неподалеку от знаменитого Таврического дворца, на третьем этаже в однокомнатной квартире. Жену похоронил шесть лет назад и теперь коротал свои дни в одиночестве. Шел ему семьдесят шестой год. Раз в две недели по субботам его навещала одна хорошая женщина лет шестидесяти тоже вдовая. Может, и стоило бы жениться на ней, но убитый утратой Арсений Владимирович на могиле горячо любимой жены поклялся, что до встречи с ней на том свете останется вдовцом. Он полагал, что неизбежная встреча не за горами. Жена ему часто снилась. Обычно супруги после смерти одного из них не надолго другого переживали. Но смерть по заказу не приходит, а тут еще он взялся писать мемуары. В молодости ему пришлось шесть лет отсидеть в Воркутинском лагере, там повстречался не только с уголовниками, но и со многими интересными людьми, о которых сейчас много пишут и говорят. Это про тех, кого ни за что, ни про что в сталинско-бериевские времена расстреляли. По профессии Кулешов был краснодеревщик, потому, наверное, и выжил в лагере: делал начальству буфеты, письменные столы, резные тумбочки. Его не отвлекали от этой работы даже для сколачивания гробов. Правда, когда расстрелы участились, зэков стали хоронить наваленными друг на дружку в общих ямах, которые потом заравнивали бульдозером.

Однажды, возвращаясь из очередного похода по продовольственным магазинам, Арсений Владимирович обратил внимание, что в наружном замке кто-то ковырялся, не сразу даже смог дверь открыть. А на ней было врезано два замка: один обычный, а второй ему поставили японский, который привез муж племянницы из Хабаровска. Такой хитрый желтый замочек с двумя фигурными ключами. Вот его-то злоумышленники и пытались открыть. Расковыряли все отверстие. Пенсионер тут же отправился в районное отделение милиции, но после тягостного разговора с дежурным, понял, что пока его не обчистят, милиция и пальцем не пошевелит, ему резонно заметили, что на 90 процентов в Петербурге не раскрываются и серьезные преступления, а он тут лезет с замком, который, кстати, и не выломали. Проникновения ведь не было? Пусть поставит еще один замок, а еще лучше сдаст квартиру на охрану, если есть чего охранять...

— За сто рублей-то в месяц? — ахнул Кулешов. — Не по моим средствам, дорогие товарищи...

Он еще по старинке называл людей «товарищами». Некоторых, особенно молодых, это коробило, а пожилые ничего, терпели. Тут нашелся один добрый лейтенант, он посоветовал обратиться в частное детективное агентство.

— Разве у нас есть такие? — удивился старик, но адрес записал.

— Придется им заплатить, но зато помогут, — обнадежил лейтенант.

— Да, теперь приходится за все платить, — вздохнул Арсений Владимирович, и отправился по данному адресу. Он привык все дела доводить до конца. Слава Богу, времени хватало.

Так ему и довелось познакомиться с Иваном Рогожиным, который обо всем его расспросил, сходил с ним на квартиру, полюбовался на фамильные ценности, сказал, что им цены нет. И посоветовал не торопиться продавать: деньги с каждым днем обесцениваются, а цены на такие художественные вещи растут. Это Кулешов и сам знал, но жить-то нужно? Пенсии хватало ровно на две недели. Детектив тщательно осмотрел японский замок, отметил его надежность, но тут же указал на косяк старой, высокой двери и сказал:

— Замок не поможет, Арсений Владимирович, воры могут просунуть в щель между косяком и дверью фомку и выломают ее со стороны петель.

— Что же мне, железную устанавливать?

— И стальные режут автогеном, если точно знают, что есть что-то ценное за дверью, — сказал Рогожин. — На металлические двери опытные воры больше обращают внимания: раз дверь укреплена, значит, квартира богатая.

— Вот незадача! — расстроился старик. — Откуда они узнали про иконы и часы? Больше-то у меня ничего ценного нет.

— Оценщику вы говорили про часы и вторую икону? — поинтересовался Иван.

— Вроде бы говорил...

— А был еще кто-нибудь в комнате?

— Какой-то черный в кепке курил, сидя на подоконнике, я подумал, что тоже там работает, — вспомнил Кулешов.

— Я бы посоветовал вам сдать ценные вещи на хранение знакомым или...

А вот куда «или» Иван и сам не знал. За границей есть для клиентов специальные стальные сейфы в банках. Положил туда чего хочешь, закроют секретным замком и голова у тебя за свое добро не болит, а у нас такого нет...

— Привык я к иконам и часам, — вздохнул Арсений Владимирович. — Хоть они уже сто лет не ходят. Я человек верующий. Можно сказать, на этих иконах мне глаз приятно остановить. И мысль, что мои предки в иные времена жили по-человечески, знаете, согревает душу. Я имею в виду, до большевистского переворота. Как же я их кому-то отдам? До чего же мы дожили в этой Богом проклятой стране, Иван Васильевич?

На это Рогожину нечего было возразить.

— Дети ада — вот кто нами сейчас управляет. И Ленин был чистым Сатаной. Обличье-то его самое что ни на есть сатанинское! Улыбочка, хитрый прищур... Как делается и сейчас, он в те времена стал всю Россию продавать да разбазаривать, правда, потом Сталин все снова собрал воедино.