Дети дупликатора

Однако если внимательнее покопаться в принципе работы… Он, разумеется, неизвестен, но если опять же пытаться мыслить системно и спросить себя: а что происходит в момент дупликации? Несомненно, читается молекулярная структура копируемого предмета. Именно молекулярная, а не атомная: на атомном уровне разницы между органикой и неорганикой нет, а вот на молекулярном есть, и существенная. Стало быть, либо один, либо оба артефакта генерируют некое поле (а что ещё, если не поле?) и сканируют образец. Далее — данные сканирования где-то хранятся, в некой «оперативной памяти». А потом собирается молекулярная копия по этим самым данным. Вроде бы всё просто.

Но сразу же возникает закономерный вопрос: из чего собирается? Где дупликатор берёт субстрат, из которого лепит нужные молекулы? В прямой доступности — только воздух. Ну, ещё металл, из которого сделан сейф, но поскольку сейф при дупликации не повреждается, стало быть из него вещество не тянут. Остаётся исключительно воздух. Однако воздух — это в основном азот и кислород, ну примеси ещё, но в мизерном количестве. Спрашивается: как дупликатор копирует золотые слитки? В воздухе золота нет. Стало быть — синтез. Ядерный синтез при нормальных условиях? Без запредельных температур и давлений? Без побочных эффектов в виде различного излучения?

М-да. Учёный в Сиверцеве скептически поджимал губы. А ведь ты, обращался к мечтателю-Сиверцеву учёный-Сиверцев, работу дупликатора воочию не наблюдал. Судишь о ней только со слов Психа. О какой достоверности может идти речь?

Однако, далее: не менее важный вопрос — энергия. Дупликатор где-то должен черпать энергию для синтеза (затраты на сканирование и на поддержку оперативной памяти в сравнении с синтезом ничтожны, смело можно ими пренебречь). Однако тут имелась вполне правдоподобная версия: аномальная энергия Зоны. Во время выбросов её изливается очень много. Если она способна подпитывать существ Зоны, значит и синтез обеспечить в состоянии. В пользу этого говорила и необходимость зарядки артефактов — зарядка и есть накопление нужного объёма аномальной энергии. Бездоказательно, но в целом хотя бы правдоподобно.

В конечном итоге Сиверцев вынужден был признать, что попытки грамотно обосновать работу дупликатора порождают больше вопросов, чем непротиворечивых догадок.

— Ваня! Не спи! — отвлёк его Псих.

— Я не сплю, — уныло отозвался Сиверцев. — Я думаю!

— Думать будешь, как на ночлег устроимся. А пока не отвлекайся!

Очередной перелесок неожиданно оборвался и впереди открылась железнодорожная ветка, тянущаяся перпендикулярно вектору движения Психа с Сиверцевым. Псих указал влево:

— Вон там когда-то был мост через реку. Сейчас он обрушен, только быки сохранились. Там тоже можно переправиться, но туда мы сейчас не пойдём. Нам ещё южнее.

Они взобрались на насыпь, переступили через рельсы и двинулись дальше. Сиверцев быстро ощутил изменения: воздух стал более влажным, а ещё явственно стали чувствоваться смрадные испарения, поднимающиеся с Болота. Вроде и ветра не было, а миазмы нос недвусмысленно улавливал даже здесь. Странно — по ту сторону железнодорожной ветки Сиверцев не чувствовал ровным счётом ничего. Нетипичная граница для запахов, вообще-то!

Если не брать в расчёт запахи, о близости Болота Сиверцев за добрые два часа вспомнил лишь однажды: далеко слева кто-то жалобно заверещал. Раз, другой, а потом звук резко оборвался. Легко было представить почему. Кому-то финиш жизненного пути, а кому-то всего-навсего очередной обед…

С некоторой тревогой Сиверцев задумывался о второй переправе, и чем дальше, тем чаще. Опять плот, опять мокрые ноги и, что хуже всего, спина речного чудища рядом с плотом? От подобных мыслей неприятно холодело вдоль позвоночника.

Однако всё оказалось ещё неожиданнее: Псих вывел Ваню к довольно странному месту — грубой бревенчатой плотине в одном из узких мест ниже по течению. Плотина держала воду не очень — щелей в ней было предостаточно и струило оттуда будь-будь, но это и Психа, и Сиверцева интересовало мало. Главное, что по кромке плотины можно было пройти практически не замочив ног.

— Ты, главное, осторожнее, — предупредил Сиверцева Псих. — Особенно, когда ступаешь. Помни: всё, что слева, легко может оказаться не плотиной, а просто плавником. Ступишь на брёвнышко и тут же окунёшься вместе с ним. К плотине много всякого дерьма сплывается. Ну а справа сам видишь…

Справа около плотины уровень воды был примерно на метр ниже и сверзиться туда с бревенчатой кромки не больно улыбалось. К тому же неизвестно — глубоко там или нет. Но даже если и неглубоко, мало ли — торчит какой-нибудь кол или арматурина. Нанизаешься, словно дичь на вертел. Будет крокодилам шашлык.

— А кто её построил-то? — поинтересовался Сиверцев, с сомнением глядя на замшелые брёвна, торчком вбитые в дно реки.

— Не знаю, — пожал плечами Псих. — Какая разница? Давай за мной.

Следующие минут пятнадцать Ваня ни на что не отвлекался, почти не смотрел по сторонам и малость взмок. Но по истечении указанного времени они с Психом стояли на сухом и река теперь была позади.