Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая

— Зоя! Как ты можешь?! У меня же в карте все написано! Мне укол сделали от бешенства! И не один!

— То-то же! Значит, ты завтра же сходишь к врачу, и он тебе выпишет двадцать процедур, которые ты должен будешь проходить по графику. А график этот тебе составят в физиотерапевтическом кабинете.

Гранин посмотрел на улыбающуюся Зою.

— Ты — колдунья, — сказал он, покачав головой. — Умная и сообразительная колдунья!

Зоя хотела заметить, что у нее нет другого выбора, но промолчала.

— Согласна, колдунья, — после долгой паузы сказала она. — Только ты завтра же должен быть в поликлинике. Я уже записала тебя. Жалобы у тебя будут на боль. Да-да, скажешь, что болит в тех местах, где шрамы. А еще имеются зуд и покраснения.

— Но у меня ничего не болит!

— Гранин, не притворяйся наивным. Не люблю, — отрезала Зоя.

Алексей Александрович понял, что лучше подчиниться женщине. И он подчинился. Результатом этого оказался обширный список физиопроцедур, которые надо было немедля пройти.

— Предупреди всех, что по мобильному телефону разговаривать во время сеансов нельзя, так что пусть никто не звонит. Это — во‑первых. Во-вторых, я сама тебе отмечу процедуры, — генеральским тоном командовала Зоя. — Как будто бы ты их прошел. Именно в те дни, когда мы будем встречаться.

— Зоя, это слишком! Никто не будет проверять…

— Будут, еще как будут. — Зоя знала, о чем говорила. Она давно поняла, что Гранин, работающий в одной организации, в одном здании со своей женой, находится «под колпаком». Она уже давно заметила это полное отсутствие денег — чтобы не было возможности за кем-то приударить, подарить цветы, даже угостить кофе. Она давно уже обратила внимание, что одевается Гранин более чем скромно — дабы никто не обратил на него внимания. Только в морской форме невозможно было скрыть, насколько он хорош собой. Форма как бы подчеркивала то, что серенький цивильный костюм ретушировал. Зоя знала, что у Гранина есть большая дорогая машина, но он никогда на ней не ездил. Он всегда передвигался по городу на метро. Только с работы и на работу он ездил на ней. Вернее, они с женой ездили на этой машине. «Тоже понятно, в машине можно заниматься любовью — это я уже точно знаю!» — усмехалась Зоя. Она давно поняла, что шоколадки и апельсинки, которые иногда подкидывает ей ее возлюбленный, — это не что иное, как взятое из дома якобы для себя. Однажды Гранин угостил ее моцартовским марципаном. Он достал его из кармана рубашки чуть подтаявшим и чуть смятым.

— Вот, сегодня утром из банки вытащил, — смущенно признался он, точно первоклассник. — Мы, когда в Австрию ездили, купили.

Зоя съела теплую конфету, раздвинула губы в благодарной улыбке и призадумалась — ситуацию надо было срочно спасать. Еще одно такое подношение, и вместо растроганности в ее душе появится жалость.

— Слушай, Леш, а чем ты занимаешься вообще? — как бы невзначай спросила она.

— Ну, как тебе сказать… — неохотно принялся объяснять Гранин. — У меня свой отдел, мы занимаемся наладкой оборудования разного, в том числе и компьютерного. Понимаешь, у нас же огромное количество служб, мы их технически поддерживаем.

— Понятно. — Зоя закусила губу.

Через пять дней она вернулась к этому разговору:

— Ты можешь мне помочь?

— Конечно, конечно. — Гранин обожал помогать. Даже если его об этом не просили.

— Не совсем мне лично. Поликлинике. У нас там компьютеры, они в сети, ну то есть объединены между собой. Так вот, у них что-то с обменом информацией.

— Ну, надо посмотреть…

— Слушай, там дело деликатное, — тут же взяла его в оборот Зоя. — Наш технический директор не хочет, чтобы до руководства дошли слухи о проблемах. Так что ты к нему подойди тихо, тихо сделай, а деньги он тебе заплатит наличными.

— Нет, Зоя, так не годится, — замотал головой Гранин. — Надо договор заключить. Мы, кстати, по договорам работаем, и нам хорошо платят.

«Ну да, и эти деньги забирает твоя жена, даже на обед не оставляет, бутербродами выдает!» — подумала про себя Зоя, а вслух добавила:

— Леша, это я тебя прошу. Мне это больше всех надо, и я сама уже обещала техническому директору. И потом, деньги тебе не помешают. Мне надо купить одни духи, помнишь, я тебе о них говорила. Это новинка, очень дорогая.

Гранин растерянно пожал плечами, ничего не вспомнил про духи и… согласился.

— Там такая ерунда, что даже стыдно деньги было брать, — сказал он потом, когда работа была сделана, а деньги получены.

— Ну, если он заплатил, значит, было за что, — усмехнулась Зоя. — Наш технический директор лишней копейки не потратит.

— Ну, если так… — Гранин достал купюры, — вот…

— Что ты мне их даешь? — чуть не подпрыгнула взбешенная его растяпистостью Зоя. — Мы вечером в магазин заедем за духами, ты там эти деньги в кассу отдашь. Расплатишься. Понимаешь?

Вечером они все-таки исхитрились и заехали в магазин. И купили дорогие духи. И Зоя на глазах продавщиц громко поцеловала Гранина. И тут же вскрыла эти духи и подушилась.

— Господи! Какой дорогой запах! Спасибо, Лешенька!

Гранин, который растерялся от непривычного амплуа, только покраснел.