Дети подземелий

– Да. И не надо на меня так смотреть, – оскалилась Магдалена, перехватив осуждающий взгляд Ричарда. – Мы не держим их как рабов. Они также свободны, как и мы. Также развивают свое дело. Также создают семьи и воспитывают детей, и даже не по одному. Единственное, в чем они ограничены – это невозможность покинуть архипелаг. Мы за этим строго следим. И каждый раз в месяц или два они сдают кровь в специальное хранилище. А мы обеспечиваем им защиту… некоторых из людей принимает кровь наших предков, и они принимают становление. Некоторые занимают промежуточное положение. Вроде Дэниэла. Они тоже считаются частью семьи.

– А маги? – недоверчиво спросил я. – Разве… естественный магический дар ни у кого не проявляется?

Магдалена помрачнела.

– Бывают, – медленно произнесла она. – Мы хорошо помним, сколько неприятностей доставили нам маги во время Войны Освобождения… у вас она так называется, мы же называем это событие Истреблением. Тех, у кого проявляется магический дар на архипелаге, мы… блокируем. Антимагическое зелье в этом неплохо помогает, как и магия крови. Если маг достаточно взрослый, то мы смотрим, какая линия крови его примет, и ускоряем ритуал Становления. Магический дар пропадает, и маг становится вампиром. А вот с детьми все намного сложнее… мы храним свои острова от магов, поэтому…

– Вы их что… убиваете? – тихо спросила Аннабель.

– Это наша черная страница, – отвела взгляд Магдалена.

Ричард и Аннабель переглянулись. Я помрачнел. С одной стороны, политика вампиров была простой и понятной. Маги и правда могли представлять для них угрозу, но…

– А почему их просто нельзя держать под антимагическим зельем?! Это же… бесчеловечно! – всплеснула руками Аннабель.

– У детей магические потоки только начинают формироваться, – мрачно сказал я.

– Именно, – тихо сказала Магдалена. – Зелье антимагии… хорошо, если «заморозит» магические потоки. Мы пробовали вливать в них зелье, чтобы держать магию до поры до времени под контролем, но… многие дети не выдерживали подобного и умирали. Гуманнее было их просто убить, чем так мучить, – вздохнула Магдалена. – «Заморозка» магии происходила в единичных случаях. И у всех по-разному. У кого-то на пару дней, у кого-то на несколько лет…

– А почему у подростков таких проблем нет? – удивленно спросил Ричард.

– Потому что в подростковом возрасте потоки магии формируются окончательно, и уже не настолько сильно связаны с жизненными силами самого мага, – пояснил я. – То есть, только при полном истощении и без поддержки определенного духа маг начинает расходовать свои жизненные силы, но таких случаев в истории магии не было уже… лет двести-триста, не помню точно, – пояснил я.

– Вот как… надо было чаще с магами общаться, – произнес Ричард. – Знал бы такие вещи…

– Не думаю, что для вас такие подробности были важны, – качнул я головой. – У вас и других проблем хватает.

Взволнованная Лимирей метнулась к алхимической сумке, извлекла оттуда перо и бумагу и принялась что-то писать. Я сидел рядом и увидел, что чернила не ложатся на бумагу. Лимирей несколько раз встряхнула пером, но чернила так и не капнули на бумагу. Я взял со стола чернильницу с пером и протянул их Лимирей. Она с благодарностью на меня взглянула и принялась писать. Я честно старался не смотреть, но мне было очень интересно, какие у нее вопросы накопились к Магдалене. А их было наверняка много.

«Как так получилось, что ты осталась на островах, а папа в Артении? Получается, мама была его сестрой?».

Лимирей хотела написать что-то еще, но передумала и протянула лист Магдалене.

Она прочитала вопрос и тяжело вздохнула. Даже погрустнела.

– Нет, Алиса не была его сестрой. Энтилион он… был идеалистом. Мечтал о мире во всем мире. Покидая Элинторию, он сказал, что его женой будет только девушка из людей с Артении. И неважно, будет она человеком или магом. Лишь бы духов уважала и не побоялась связать свою жизнь с вампиром. Приняла бы его таким… он прекрасно знал, на что идет, – тихо произнесла Магдалена. В ее глазах даже слезы блеснули.

– Алиса мне сразу понравилась. Добрая была девушка. Энтилиона любила искренней и чистой любовью. Я даже была поражена, что сыну удалось добиться расположения самого короля… замок Картак – весьма непростое место.

– Север Артении всегда был непростым местом. Там два выхода из подземелий, недалеко граница с лесными эльфами и возможность установить контакт с горными снежными, – произнес Ричард. – Никто не хотел брать на себя такую ответственность. А Энтилион не побоялся. Мой отец его очень ценил…

– Пока не узнал кто он? – догадалась Магдалена. Ричард покаянно кивнул.