Дети Разума

- Но я промолчал, - возразил Питер. - Чуть было не сказал по привычке, но остановился, потому что это не правда.

Разве не смешно?

- Думаю, просто хорошо.

- Смысл в том, что я, несмотря на то что был разделен на части, могу чувствовать себя целым, возможно, даже более наполненным собой или чем там еще. И все же я почти потерял целостность. Думаю, это был не просто сон. Мне кажется, я действительно уходил. Чуть не провалился… Нет, чуть не вывалился из всего.

- У тебя несколько месяцев было целых три личности, - сказала Ванму. - Возможно, твоя айю скучает по… Ну, не, знаю, по размерам, к которым привыкла.

- Конечно, я же рассеялся по всей галактике. Если не учитывать того, что мне следовало бы говорить "он" вместо "я", поскольку то был Эндер. А я - не Эндер, потому что я ничего не помню. - Он задумался. - Правда, кажется, кое-что я сейчас помню более четко. Мое детство, например. Лицо матери.

Очень четко помню. По-моему, раньше этого не было. И лицо Валентины, когда мы были детьми. Правда, эти воспоминания у меня могут быть и от Питера, значит, они не обязательно идут от Эндера, так? Уверен, что это просто одно из воспоминаний, которыми Эндер снабдил меня с самого начала. - Он засмеялся. - Я действительно в отчаянии - найти в себе столько собственных примет.

Ванму сидела и слушала. Она молчала, не демонстрируя особой заинтересованности, даже довольная тем, что не надо вставлять ответов или комментариев.

Питер, заметив это, понял все иначе.

- Ты что, что-то вроде, как бы ты сказала, сопереживателя? Для тебя нормально чувствовать то, что чувствуют другие люди?

- Никогда такого не было, - ответила Ванму. - Я слишком занята прочувствованием того, что чувствую сама.

- Но ты ведь знала, что я ухожу. Ты чувствовала это?

- Наверное, я теперь с тобой связана, - пожала плечами Ванму. - И надеюсь, что это хорошо со всех сторон, потому что такое не может быть добровольным актом с моей стороны.

- Но я тоже связан с тобой, - заявил Питер. - Потому что, когда я был отключен, я продолжал слышать тебя. Все другие чувства ушли. Мое тело не давало мне ничего. Я потерял свое тело. Теперь-то, когда я вспоминаю, что чувствовал, я вроде бы помню, как видел что-то - просто мой человеческий мозг наполняет смыслом то, в чем он в действительности не может найти смысла. Я знаю, что в то время я ничего не видел и не слышал, вообще не чувствовал. И все же я знаю, что ты звала меня. Я чувствовал - тебе я нужен. Ты хочешь, чтобы я вернулся. Конечно, это означает, что я тоже связан с тобой.

Она снова пожала плечами, отворачиваясь.

- И это что должно означать? - спросил он.

- Я не собираюсь потратить остаток своей жизни, чтобы объяснять тебе свои чувства и поступки, - ответила Ванму. - У всех есть право просто чувствовать и поступать без постоянного анализа. Тебе как это все представляется? Ты гений, который исследует человеческую природу?

- Брось, - сказал Питер, делая вид, что он ее поддразнивает, но действительно желая ее остановить. - Я помню, мы подшучивали над этим, и спорю, что я хвастал, но…, ну, сейчас я чувствую себя по-другому. Может быть, потому, что сейчас во мне весь Эндер? Я знаю, что не настолько хорошо понимаю людей. Ты отвернулась, ты пожала плечами, когда я сказал, что связан с тобой, и меня это задело, ты же видишь.

- И почему?

- А, значит, ты можешь спрашивать "почему", а я, не могу, такие теперь правила?

- Они всегда были такими, - ответила Ванму. - Ты просто никогда им не подчинялся.

- Ладно, меня это задело потому, что мне хотелось, чтобы ты радовалась, что я связан с тобой, а ты со мной.

- А ты сам-то рад?

- Ну, поскольку это только что спасло мне жизнь, думаю, я был бы просто идиотом, если бы не находил нашу связанность по крайней мере удобной.

- Чувствуешь, как пахнет? - спросила она, внезапно вскакивая на ноги.

"Она такая молодая", - подумал Питер.

И тут же, поднявшись на ноги вслед за ней, удивился, обнаружив, что тоже молод, что у него гибкое и чувствительное тело.

И снова удивился, вспомнив, что Питер никогда не помнил жизни в старом теле. А у Эндера такой опыт был, в том теле, которое затекало и не могло с легкостью вскочить на ноги. "Эндер действительно во мне. Во мне воспоминания его тела. Но почему нет памяти его разума?"

Вероятно, потому, что мозг Питера включил в себя только контуры воспоминаний Эндера. Все остальное притаилось за пределами досягаемости. "Возможно, я буду иногда спотыкаться о воспоминания Эндера, наносить их на карту своей памяти, прокладывая к ним новые пути".

Тем временем он продолжал стоять рядом с Ванму и втягивать носом воздух; он снова удивился, обнаружив, что его внимание разделилось. Он постоянно думал о Ванму, о запахе, который она вдыхала, пытаясь понять, может ли он просто положить руку на это маленькое хрупкое плечо, которое, казалось, было создано для отдыха как раз такой руки, как у него; и в то же время он не прерываясь размышлял о том, может ли он, и если может, то как, открыть воспоминания Эндера.