Дети Солнца

  Тем временем, пока профессор говорил, из ямы начало доноситься едва уловимое жужжание, быстро перешедшее в громкий гул. Затем из дыры выплыл черный диск примерно трех футов в поперечнике, стремительно расширявшийся во все стороны. Паря в нескольких футах над землей, диск продолжал увеличиваться, и гул превратился в оглушительный рев, в чудовищный грохот. Я лежал, как бревно, таращился на неведомую штуковину и вопреки всему пытался отыскать причину громовых раскатов. Вскоре до меня дошло: мощные звуковые волны были вызваны быстрым увеличением диска. Достигнув в диаметре тридцати футов, диск перестал разрастаться. Он плавно скользнул в нашу сторону и снизился, почти коснувшись земли. Я увидел, что диск битком набит темными силуэтами, которые толклись возле перил и глазели на нас.

  Затем с края летательного аппарата спустилась складная металлическая лестница, и вниз по ней сползли три кошмарных, нелепых создания - три атомных человека.

  Ранее они представлялись мне своеобразными людьми, возможно с иными чертами лица или цветом кожи, но все же, по сути своей, - людьми. Однако те существа... оказались рептилиями! Вылитыми ящерами! Ростом они были чуть ниже человеческого стандарта, а фигурой и очертаниями лишь самую малость походили на людей: голову держали прямо и обладали мощным коренастым телом с двумя толстыми нижними конечностями и парой коротких рук, украшенных жуткого вида изогнутыми когтями. Этой грубой пародией на человеческий облик все сходство и ограничивалось. Начать хотя бы с того, что пришельцы, подобно крокодилам, были полностью покрыты толстой жесткой чешуей. На заостренной, а не круглой голове зияла клыкастая пасть и блестели маленькие, черные, лишенные век глаза - как у змеи. Уши, нос и брови отсутствовали. Из предметов одежды на существах был надет только чудного вида металлический панцирь, который, казалось, предназначался в основном для ношения оружия, а не для прикрытия наготы.

  Я лежал обездвиженный, разглядывал их, и меня мутило от ужаса. Троица приблизилась к Пауэллу, и тот приветствовал их странным жестом. Один из монстров принес небольшую дощечку, похожую на грифельную. Написав что-то на ней, он передал ее Пауэллу, который изучив начертанное, нацарапал какой-то ответ и вернул табличку обратно. Очевидно, профессор мог общаться с этими тварями только таким образом. Несколько минут пришельцы совещались с Пауэллом в подобной манере, а затем возвратились на диск, который тотчас сорвался с того места над вершиной холма, где до этого парил.

  Чем выше поднимался диск, тем больше становился. Стремительно разрастаясь во все стороны, он через несколько секунд заслонил собой сияние звезд, а затем словно бы распался на множество небольших лоскутов и рассеялся подобно туче. Диск увеличился настолько, что стал невидимым, - перешел из этой вселенной в бо́льшую. На мгновение мне подумалось, что кратковременное звездное затмение могло озадачить какого-нибудь взиравшего на звезды человека. Но почти сразу я понял: кто бы случайно ни взглянул в ту минуту на небо, он увидел бы всего навсего облако, плывущее в вышине, либо же вообще ничего не заметил.

  Из ямы снова донеслось жужжание - на сей раз гораздо более громкое. Вскоре оно переросло в оглушительный гром, когда новая партия атомных войск хлынула из ямы огромным роем крошечных черных кружков - миниатюрных копий предыдущего аппарата. Выныривая, они тут же взмывали ввысь и, увеличившись, растворялись в воздухе, не задерживаясь, подобно самому первому диску, для беседы с Пауэллом. Стоило только этому полчищу вознестись над вершиной, как снова послышался и начал нарастать знакомый гул, возвещавший о приближении очередной волны.

  Не могу даже предположить, сколько дисков вырвалось из атома, пока я лежал неподалеку от ямы, - казалось, им не было числа. Впрочем, воспоминания мои обрывочны и бессвязны. Должно быть, я отключился по поменьше мере на несколько минут: помню, как посреди громовых раскатов взлетающих дисков я смотрел на Пауэлла, с триумфом наблюдавшего за пришествием захватчиков, - а потом на мой разум словно бы опустилась головокружительная тьма. Когда же сознание возвратилось ко мне, из ямы изливался последний поток черных дисков и вслед за другими исчезал в небесах.

  ***

  Все это время Пауэлл удерживал меня в плену с помощью светящегося конуса, который он перед разговором с атомными людьми положил на землю. Так что я оставался пленником и без внимания со стороны профессора. Теперь он поднял оружие и, позволив мне возвратиться в хижину, заставил лечь на койку. Конус, направленный в мою сторону, профессор разместил на столе, и я снова превратился неспособного пошевелиться пленника.