Детям до шестнадцати

Зато рука сделала всё сама, без помощи мозгов. Он спокойно взял стакан с раствором боровского плевка – и прицельно плеснул ему в лицо.

– Вот тебе твой штраф, вот тебе твои проценты, – сам себе удивляясь, сказал Саня, глядя в лицо врага – теперь оно напоминало не просто блин, а мокрый блин. – С охотниками на мутантов такие штуки не катят, парень. И учти, мне достаточно сказать моим крутым друзьям, и всю вашу компашку проутюжат асфальтовым катком. Понял? Ну и гуляй, сейчас урок начнётся, а ты ещё не все свои параши получил.

Откуда из него вырвалось про могучих друзей, он и сам понять не мог. Не было никаких таких друзей, да и быть не могло. Кто у него вообще есть, кроме мамы с папой да Мишки? Ну ладно, ещё дедушка Коля… добавим друзей из Краснодара, Женьку и Лёшку. Вот и вся его конница, вся королевская рать… когда у тебя в доме четырехлетний братец, волей-неволей на ум приходят стихи Маршака.

Странное дело, Борову хватило выдержки, чтобы не броситься на него прямо тут, в столовой, на глазах у нескольких классов, буфетчицы Зинаиды Павловны и дежурного учителя Ларисы Андреевны, которая вела литературу в десятых и одиннадцатых.

– Зря ты, Лапоть, – процедил он сквозь зубы. – Ты себе смертный приговор сейчас подписал.

Повернулся и не торопясь, вразвалочку, вышел из столовой.

И сейчас же возбуждённо загалдели семибэшники, но в сторонке – никто к Сане не приблизился, будто вокруг него силовое поле повисло.

Он выходил из школы, точно шёл на смертную казнь. Наверняка сейчас у калитки поджидают его те самые парни, левый и правый. Схватят с обеих сторон, потащат к забору-шумогасителю, и ведь ни одна собака не только не вступится, но даже взрослым не скажет, потому что все знают: стучать – западло.

А погода, в отличие от того раза, наладилась. Вчерашняя сырость прекратилась, в небе опять появилось солнце, и хотя на горизонте ещё клубились сизые облака, было ясно, что их время кончилось. В лужах сверкали блики, пронзительно пахло тополиными серёжками, пробивалась на газонах первая, робкая трава. Обидно умирать в такую погоду.

Конечно, был вариант – не выходить за ограду, а побежать спасаться к учителям, рассказать им всё. Не к Елеше, ясное дело, а хотя бы к Динамометру. Но пересилить себя он не смог – слишком стыдно. И тем более невозможно было позвонить маме, чтобы она пришла за ним. Да и папе, в общем. Тем более, папа на службе, он что, с боевого дежурства сбежит, или что у него там? На танке за ним приедет?

Он огляделся – может, где-то валяется какой-нибудь кирпич или прут железной арматуры. Какое-никакое, а оружие. Увы, ничего такого на школьной территории не нашлось, да и не могло найтись – неделю назад был субботник по благоустройству, и теперь тут всё зияло чистотой, культурой…

Ни прута, ни кирпича не обнаружилось – зато обнаружилась Лягушкина, которая спустилась с крыльца ещё позже, чем он. Похоже, на территории школы сейчас оставалось только двое семибэшников, он и Лиза. Но всё равно Саня напрягся, когда она торопливым шагом подошла к нему. Вдруг кто увидит, и завтра на доске опять появится царевна-лягушка, целующаяся с лаптем? Впрочем, если сегодня ему не миновать встречи с руслановскими отморозками, то что будет завтра – уже по барабану.

– Вот что, Саша! – поравнявшись с ним, негромко сказала Лиза. – Я поговорила с кем надо, ну, насчёт твоих проблем. Короче, тебя ждут. Можешь сегодня в шесть подойти к моему подъезду?

Саня вспомнил: что-то такое она говорила три дня назад, когда затащила к себе. Какие-то люди, которые как бы могут помочь… Тогда он ей не особо поверил, но решил не спорить. А теперь отчётливо понимал, что никаких таких серьёзных людей у Лягушкиной быть не может. Ну вот просто потому, что у Лиз Лягушкиных, пишущих стихи и пасущих четверых котов-мушкетёров, просто-напросто не бывает серьёзных знакомств.

– Жив буду – приду, – всё же ответил он, потому что вот так сходу взять и отказаться было неприлично. Мысленно прикинул, что как раз успеет забрать Мишку из сада и забросить домой. Маме скажет, что на завтра почти ничего не задано, а потому можно и погулять. Если, конечно, всё не кончится в ближайший час.

– Жить будешь, – без тени улыбки пообещала ему Лиза. – А если ты насчёт этого беспокоишься, – повернула она голову в направлении калитки, – то зря. Там никого нет, гарантия сто процентов.

– Ты-то откуда знаешь? – хмуро поинтересовался Саня.

– Да уж знаю, – всё тем же серьёзным голосом сообщила она. – Короче, жду тебя в шесть. Форма одежды – удобная.

И, едва не задев его плечом, двинулась к выходу.

Без десяти шесть Саня стоял у подъезда и чувствовал себя крайне глупо. Ведь по что, по сути, получалось? Жаба ему свидание назначила! Ну ладно, пусть не Жаба, это в прошлом. Пусть Лиза Лягушкина, но всё равно… Ещё для полной картинки не хватало букета цветов.