Детонация

Точно через пятнадцать минут Тэрридан откланялся, впустив меня в ту самую дверь.

Широкая полупустая комната с одним невысоким креслом пугала абсурдом. Стены – серые, истерзанные временем, теряющиеся в сумраке, и отблески новейших мониторов, с бесконечными данными, со всех сторон. Данными чего? Тусклый свет над мерцающим столом в самом центре. Закрытые ставнями узкие бойницы окон – бункер, ей-богу. Зато никто не прострелит, не проследит – секретность.

Холодно и терпкий запах остывшего сладкого чая. Не кофе.

Грэм появился очень скоро, я не успела толком ещё оглядеться. Просто возник здесь из сумрака, бывшего дверью. И молчал.

Молчала и я. Ждала. Он, кажется, тоже. А впрочем, чего? Что ждать мог бы он? Лицо командующего застыло скованной маской. Безразлично. Опять я не вовремя. Досадная неприятность. Как он сказал? Нелогизм? Поздно. Сначала было неуместно, теперь вот – поздно. Единственный человек, о котором я думаю, когда просыпаюсь, когда хожу, работаю и куда-то еду, видеть меня не желает. И в этом только моя вина. Мне жаль. Потому что по-другому нельзя. И этого мне не исправить.

Дышать не хотелось.

Всё пройдёт, Каррия. Однажды это точно пройдёт. Сделаем отличный сюжет – и домой. А можем слить военную тайну. Вот прямо сейчас выведать запросто, раз уж мы всё равно тут, и слить. Хочешь? БэБосс прикроет. Он обещал.

Когда это ты стала такой сукой?

Закрыла глаза. Они всё равно рвутся увидеть, стремятся только к одному, обжигаются и неумолимо возвращаются обратно снова. Хватит!

Взглянула последний раз в спокойное, уверенное лицо, глаза встретились, кровь болезненно вспыхнула и медленно, с мучительным покалыванием испарилась.

– У вас два часа, чтобы покинуть город, – севшим голосом тихо произнёс немного бледный мужчина, не меняя невидящего взгляда, – госпожа Раввен.

Опять на «вы» и всё-таки Раввен. Ну и отлично. Лицо строгое, но никакого намёка на напряжение: ни сжатых челюстей, ни выступивших желваков, ни тонкой морщинки на лбу. Всё равно? Ему всё равно…

Дышать больно. И нечем.

– Возможно, вас просто не поставили в известность, – в груди пустота, там всё в один миг прогорело. – Я ещё не закончила сюжет. – И голос не будет дрожать. Постараюсь. – Поэтому покинуть город не смогу, пока не доделаю работу, – и добавила ровно, почти уже равнодушно: – Очень сожалею, ваша светлость.

Грэм еле заметно сузил глаза.

– Вероятно, и вы позабыли, миледи, – абсолютно, пугающе спокоен. – Второе приложение к вашему договору о найме. В нём стоит ваша подпись. Вы подчиняетесь напрямую министерству обороны, – легко, будто подбрасывая, выводил ровным голосом слова. Заложил руки за спину, на меня больше не глядя. – А точнее, непосредственно моему ведомству. И я, как ваше самое прямое руководство, лично ставлю вас в известность о завершении этой командировки, так же как и любой другой на ближайшие две недели. Проще говоря, сейчас вам светит исключительно офисная работа. – Тон медленный, бесцветный, равнодушный. И глаза потухли. Так не бывает, чтобы человека за две недели как подменили. Это же не он! Не Грэм. Мой Грэм, которого я знаю, скорее шипел бы яростно мне в лицо, вызывающе вежливо и подчёркнуто тактично. Мой? Вскинула на него беспокойные глаза. Не сдержала тревожного шёпота:

– Что с вами произошло, ваша…

– Вам следует немедленно убраться отсюда, госпожа Раввен. – Угроза в голосе была еле различимой. Но я всё равно уловила.

– Вполне в вашем духе, – поморщилась тихо.

– Не думаю, что этим вас ещё больше разочарую. К тому же вы прекрасно дали понять, что моё общество вам претит. Боюсь, ещё одной попытки суицида по моей вине мне не переварить.

– Что? – выдохнула, теперь потрясённо.

– Я могу пережить отказ, не нервный юнец, как-нибудь справлюсь, – и голос загудел сдержанной злостью. – Но то, что вы сделали после… Убить себя, как на том… приёме, только чтобы выразить этим ваше презрение? Несогласие? В отместку? – и снова равнодушно: – Это слишком, госпожа Огнец. Два часа. Не заставляйте моих людей вынуждать вас.

– Да вы в своем уме?! У вашей светлости приступ всемо́чия?

На коротко вспыхнувший миг лицо его прояснилось и снова умерло.

– Пришлю Тэрридана помочь вам собраться, – пообещал холодно.

– Ну нет уж! Желаете теперь обвинить в произошедшем меня? – В самом деле, кого же ещё? – Напомнить твоему двуличию, что и при каких обстоятельствах произошло? – зашипела сдавленно. Маневр сработал в обратную сторону, выбив меня саму уже точно. – И не смейте называть меня на людях так, как сегодня! Это… это…

– Молчите, – глухо и сдержанно. – Лучше молчите, – всё-таки отвернулся. – И выйдите вон. Сейчас же.

Как оказалась снаружи – не помню. Выйдите вон! Действительно, слишком. Неприемлемо. Невозможно…

Серая бетонная промзона вокруг. Провода. Вечернее, ещё светлое небо – смеётся стрижами. Дрэк. Где я? Гулкая, тупая боль в груди. Так, что страшно дышать. Не хочу! Не слышать. Не чувствовать и, главное, ничего не знать. Светлые, удержите!

Знакомый голос уверенно вёл за собой, поддерживал под локоть тёплой ладонью. Успокаивающе говорил о доме. Тэрри? Откуда здесь?