Детская библиотека. Том 91

— По этой причине меня надо было убить. Единственно, чего преступник не предусмотрел, что я приказал оцепить усадьбу, — Самойлов еще раз взглянул на Полину и крикнул: — Егор!

Все было рассчитано верно. Полина выдала себя с головой. Едва конвой ввел в столовую супруга, она вскочила и бросилась к нему:

— Матвей, — припала она к любимым губам, — помни, дорога у нас с тобой одна на всю жизнь! — потом обернулась к тем, кого всю жизнь до встречи с Матвеем считала своей семьей. Теперь они все казались ей злейшими врагами. Ради денег они готовы были разлучить ее с мужем, а без него и жизнь не мила. — Будьте вы прокляты! — закричала девушка, глаза ее были безумны. — Вы не знаете, что такое настоящая любовь! — С этими словами она на глазах у изумленного семейства распахнула двери балкона и кинулась вниз. Когда Самойлов подбежал к перилам, то было уже поздно — лишь круги на воде пруда ознаменовали, как решила Полина распорядиться никчемной теперь жизнью.

Глава 8,

о пользе цыганского гадания и силе любви

Ну что же, дело о пропавшем завещании можно было считать закрытым. Солдат, стоявших в оцеплении и схвативших Матвея, уже отправили в Петербург. Ушаков тоже наладился в столицу, дел государственных было хоть отбавляй, некогда прохлаждаться в тиши усадьбы, кою избавили они от преследовавшего ее несчастья. Уже у кареты Андрей Иванович не смог удержаться от замечания:

— Эка девка! Но чему удивляться? В любовной лихорадке и не такое можно учудить.

Шум и толкотня у повозки отвлекли его внимание. Он взглянул на того, ради которого юная девичья жизнь так внезапно оборвалась, и с презрением произнес:

— Этого в Приказ доставить!

Двое конвойных исполнили поручение с особым рвением. Не каждый день сам глава Тайного сыска им команды отдавал. Матвей был брошен на телегу, да для острастки ударен прикладом в живот. Но может, и зря старались драгуны: подробности биографии сего малозначительного человека, взявшего на свою душу убийство двух именитых дворян, справно служивших Отечеству, да собиравшегося разделаться и с Самойловым, мало интересовали Ушакова.

— А ты, Вань, молодец, не ожидал, — неожиданно сказал Андрей Иванович. — Так скоро распутал клубок.

Оставшиеся в живых Соловьевы тоже смотрели на Ивана с уважением. Даже у Глеба отпала охота злословить. А что, ведь только благодаря экспедитору и стоит он сейчас на крыльце доставшегося ему в наследство дядюшкиного дома и провожает карету с высоким гостем и телегу с убийцей, коего настигла справедливая кара.

Повозка с арестованным двигалась не в пример медленнее кареты Ушакова. Тот уж наверняка был на полпути к Петербургу, а телега, переваливаясь с боку на бок, тащилась по окрестным лесам. Ну а что поделать, коли лошаденка им досталась хлипкая, дорога — дурнее не сыщешь. Да и спешить, впрочем, некуда. Служба-то все равно идет, а служба у солдата долгая. Так что на часах в Приказе ли стоять, в каземате ли лихих людей караулить али конвоировать преступника — разве последнее на свежем воздухе да вдали от начальства, а так все одно.

— Стой! — неожиданно окликнул их резкий женский голос.

Солдаты напряглись, вскинули ружья, а потом поняли, что бояться некого. Впереди на дороге стояла кибитка, а рядом молодая цыганка. Телега остановилась, а молодуха плавно повела:

— Ай, служивые, дай погадаю!

Драгуны не заметили, как Матвей вздрогнул, услышав знакомый голос.

— Отвяжись, не до гадания! — крикнул один из конвоиров.

— Ну не хочешь ты, так, может, ему свою судьбу узнать любо? — кивнула она на арестованного.

— А его судьбу мы и так знаем, — развеселился драгун.

— Наутро в петле болтаться будет! — подхватил второй.

Солдаты загоготали в голос. А цыганка развернулась, взметнув дорожную пыль цветастой юбкой, и направилась к кибитке. Она взялась рукой за холстину, что прикрывала повозку, и с улыбкой глядя на так и не пожелавших узнать свою судьбу драгун, произнесла:

— Человек предполагает — Бог располагает!

В следующий миг совсем по-другому повернулась судьба всех героев. Цыганка сдернула полог, и на солдат наставили ружейные стволы несколько дюжих мужиков. Сама красавица выхватила приготовленный пистоль и тоже направила на конвой, что хотел увезти любимого на верную погибель. Полина, а это была она, покачала головой, глядя, как драгуны вскинули ружья:

— Не надо, солдатики.

Те и сами поняли, что подставлять свою голову из-за какого-то мальчишки не стоит, и опустили оружие. Матвей соскочил с телеги и встал за спиной девушки.

— Я же говорила… Судьба нам в любви и свободе жить! — взглянула она на мужа.

Влюбленные вскочили в седла и двинулись в чащу леса. Солдаты бросились наутек.

Глава 9,

о сердечной ране, нежданном побеге и лапоточках в покоях Светлейшего