Детское сердце

Прокравшись в спальню, Гоша расположился на своей кровати и достал старую книгу. Хоть читать совершенно не хотелось, он решил, что надо чем-то отвлечь быстро залетающие малоприятные мысли. Спустя час чтения, из которого Гоша не понял ничего, а только думал и думал, почему такая сложная ситуация пожаловала именно к нему, за дверью послышались шаги, причем такие, как будто кто-то тихонько крался и хотел незаметно пробраться в спальню. Гоша отложил книгу и уставился на дверь в ожидании что будет дальше. Его сердце видимо хотело вырваться наружу из-за интриги, созданной незнакомцем за дверью. После долгой паузы дверная ручка заходила ходуном, дверь распахнулась, и взгляд Гоши упал на пухлого маленького мальчика, лет пяти, который впился огромными глазами в Гошу и с открытым ртом смотрел на него так, как будто увидел кумира всей своей жизни. Гоша и мальчик с необычайно пухлыми щечками смотрели друг на друга, пока последний не произнес каким-то резким детским голосом:

– Ты кто такой?

Гошу будто облили холодной водой, он замялся, ему потребовалось время, чтобы прийти в себя от заданного в лоб вопроса. После минутного раздумья, во время которого мальчик ни на секунду не оторвал взгляда от незнакомца, Гоша оттаял и ответил:

– Ну, меня Гоша зовут, Гоша Апельсинов. Эээ, а тебя как? Как зовут?

– Я ещё не все у тебя спросил? – резко спросил мальчик и замолчал.

Гоша долго ждал и вскоре не выдержал.

– Так спроси. – как можно вежливей попытался сказать Гоша.

– Не будешь ли ты против, если я войду.

– Нет, конечно.

– Ты почему не в гостиной? Тебя тоже выгнал Ежевикин?

Гоша уже было раскрыл рот, чтобы спросить кто это такой, Ежевикин, но мальчик продолжил задавать вопросы.

– Когда ты приехал? Сколько тебе лет? Почему мы ещё не знакомы?

От водопада вопросов в голове у Гоши перемешалось все, ему казалось будто он на допросе. Гоша уже приготовился отвечать, как мальчик снова не предоставил ему такой возможности.

– Меня кстати Костик зовут. Фамилия-Плюшкин.

Костик наконец-то смог оторвать свой взгляд от Гоши, вошёл в спальню и подошёл к своей кровати, которая по иронии судьбы находилась прямо напротив Гошиной. Это означало, что от выматывающих вопросов не скрыться и не уйти в ближайшее время точно. Костик еле-еле вскарабкался на свою кровать и продолжил:

– Ты собираешься отвечать на мои вопросы? – спросил он.

Гоша попытался вспомнить всё то, о чем спрашивал Костик.

– Я приехал сюда только вчера, поэтому мне не хочется идти в гостиную и сидеть там просто так. Понимаешь? Мне десять, кстати.

Костик слушал так, будто Гоша рассказывал какую-то увлекательную историю.

– А я здесь живу уже год. – начал свою историю Костик. -Я самый маленький. Никто не хочет играть со мной. – с грустью сказал Костик.

Гоше вдруг резко стало жаль пухлощёкого малыша.

– Костик, ты говорил про какого-то Ежевикина. Это кто?

– Ооо, это ночной кошмар. – сказал Костик.

Гоша собрал в кулак всю свою смелость и сказал:

– Можешь рассказать поподробнее Костик, я не понимаю.

– Ежевикин всегда всех задирает. Думает, что он лучше всех. На пути ему лучше не вставать.

Гоша понял, что он окончательно зашёл в тупик. Помимо тех, кто смотрит на него, как на пустое место, в приюте найдутся даже те, кому небезразлична его судьба, и они будут стараться изо всех сил ухудшить и так не совсем приятное положение Гоши.

Пока Гоша обдумывал предстоящие сложности, Костик успел слезть со своей высокой кровати, подошёл к Гоше и торжественно заявил:

– Раз уж ты ничем не занят, то поиграй со мной, пожалуйста. – Костик смотрел на Гошу своими огромными глазами.

Гоша просто не мог отказать Костику, хотя желания играть не было абсолютно.

Спустя час игры с Костиком, Гоша понял, что правильнее было бы вежливо отказаться, ведь игра у Костика состояла в том, что нужно было драться с помощью плюшевых медведей. Как объяснил Костик, во время игры надо представлять, что медведи напали друг на друга. Костику было так весело, что он даже свалился с кровати. Наконец настал момент и играть Костику надоело. Гоша с облегчением вздохнул, вернулся на свою кровать и продолжил размышлять о суровости жизни.