Детство в царском доме. Как растили наследников русского престола

Будущее мальчиков из императорского дома могло быть только военным. Выбор происходил лишь между различными родами войск. Александр Михайлович не без горечи вспоминал: «Когда какая-нибудь дама с приторно сладкой улыбкой на губах спрашивала меня о том, кем бы я хотел быть, то она сама прекрасно знала, что великий князь Александр не может желать быть ни пожарным, ни машинистом, чтобы не навлечь на себя неудовольствия великого князя-отца… Брат Георгий как-то робко высказал желание сделаться художником-портретистом. Его слова были встречены зловещим молчанием всех присутствующих, и Георгий понял свою ошибку только тогда, когда

камер-лакей, обносивший гостей десертом, прошел с малиновым мороженым мимо его прибора».

Очень многие дети из императорской семьи страдали от ощущения одиночества и недостатка ласки. «Наше особое положение отдаляло нас от детей нашего возраста, — вспоминал Александр Михайлович. — Нам не с кем было поговорить, и каждый из нас был слишком горд, чтобы делиться своими мыслями с другими братьями».

Наставники были строги; родители, сами получившие спартанское воспитание, часто считали нужным глубоко прятать нежность к детям и «держали дистанцию». Ласка или жалость прислуги считались не вполне приличными; детям внушалось, что «великий князь не должен проявлять ни малейшей слабости в присутствии посторонних (в том числе и прислуги. — В. Б.). Он должен выглядеть всегда довольным, скрывая свои чувства под маской официальной холодности».

При этом отношения с прислугой были самыми демократичными. Детям категорически запрещалось не только грубить слугам, но и проявлять малейшие признаки снобизма или высокомерия, повышать голос, требовать неподобающих услуг и т. п.

Многие из слуг принадлежали к профессиональным династиям, несколько поколений которых служили при дворе, и как это всегда бывало в аристократических семьях, между господами и прислугой устанавливалось нечто вроде родственной связи. Члены императорского дома всегда знали своих слуг не только в лицо и по имени, но и в подробностях биографии: были знакомы с их женами (не служившими при дворе) и детьми, осведомлены, кто из них и чем болеет, чему учится и т. п. Слуг поздравляли с праздниками, задаривали подарками, в случае болезни кого-либо из их семей присылали лекарства и лакомства, сами приходили проведать. Слуги передавали дворцовые сплетни, помогали наказанным сноситься с братьями и сестрами и вообще принимали в жизни детей довольно большое участие. Стоит прибавить, что дворцовая прислуга была не только в основном вольной (т. е. не крепостной), но и занимала в обществе довольно высокое положение. К примеру, лейб-кучер его величества по статусу приравнивался к армейскому полковнику.

Вечное чувство одиночества приводило к тому, что довольно часто самыми счастливыми днями детства великим князьям и княжнам запоминались дни болезни. Вот тогда-то дети понимали наконец, как их любят; видели взволнованные и заботливые лица, чувствовали ласку, ощущали себя в центре внимания.

Аскетическая суровость, при самом широком распространении в императорском доме, была все же не единственным стилем взаимоотношений родителей и детей. Александр III вспоминал: «Сколько у нас бывало разговоров самых разнообразных задушевных, когда Мама выслушивала спокойно, давала время все высказать и всегда находила, что ответить, успокоить, побранить, ободрить и всегда с возвышенной христианской точки зрения».

Жизнь внедворцовая, реальная, которой жило российское население, детям была почти неизвестна, а то, что они видели сквозь окошко кареты или вагона царского поезда, а также во время посещения госпиталей, приютов, учебных заведений и других подобных мест, доходило до их сознания в отфильтрованном и приукрашенном виде (все мы знаем, как принимают знатных визитеров). Большинству царских детей знание о реальном мире в общем-то и не было особенно нужно; тем же, кому пришлось после революции с этим миром столкнуться, испытали суровый шок, для преодоления которого требовалась немалая сила воли (вот тут-то и пригодилось суровое воспитание!).

Обязательной частью воспитания великого князя была выработка преданности и лояльности по отношению к императору. «Мы все — верноподданные нашего государя, — приводит в своих „Воспоминаниях“ слова своего отца великого князя Михаила Николаевича великий князь Александр Михайлович. — Мы не имеем права критиковать его решения. Каждый великий князь должен так же исполнять его приказы, как последний рядовой солдат».

И хотя в последнее царствование преданность и дисциплина в великокняжеском «полку» изрядно пошатнулись, на воспитании детей это не сказалось до самого конца.

После завершения общеобразовательного курса следовала подготовка по военной специальности. К примеру, великий князь Александр