Девяносто три!

Выдавал себя за ветерана тантрической битвы, носил овальный кулон под желтой майкой, фальшивый хронометр утопшего пилота. Кто знает про язву, выпавшие волоски, мокрые пятна на карамельном сатине? Кто помнит, как он ходил в редакцию «Вольфшанце», стриг линии электропередач, дрочил пиратам? Там все это тянулось, щелкало, и вот — порвалось. Хотел купить черно-белую пленку, не смог найти, все разобрали на dios de las muertos. Два сплюснутых сахарных черепа на дне картонной коробки, c'est tout. Благополучный магический поток уходит, оставляя росу и тину. Лег спать в полдень, проснулся, когда звали на ужин, в силках мигрени.

Показания СемьСемьСемь, отпечатаны в трех экземплярах, протокол подписан De Touscheronde: "Один из них любил заманить подростка, прятать в храмовом погребе, где тлеют белые корешки, кормить из космических тюбиков, следить за превращениями. Держал у себя коллекцию деревянных пробок, которыми в Нормандии закупоривают склянки с сидром".

Посмотрел: тут надо остановиться, он вполне подходит. Идеальный рост, привычки, глаза. Разрешает обсасывать пальцы, запускать в ухо теплый язык. 10:02, intercursus, иная динамика, отметил в ужасной тетрадке натяжение и градус. Дьявол выползает из деталей, прячется под голландской простыней с тюльпанами. Привилегии юности: фыркнуть "жидовская подстилка", стряхнуть пепел на ковер, измазать наволочку ореховым маслом. Ему не нужна помощь, там уже светит лас-вегас, статуя ундины, прыгающий в фонтанных струях шар, привратник в душной ливрее. "Я всех люблю. Люблю всех". Догадался, что нет настоящего шика, бывает намного круче. Ебля азбукой морзе: два длинных, три коротких, свистать всех наверх.

— Увы, он погиб под Брэ. Эти бельгийские камни.

— Расплескал мартини прямо здесь, где лилия и корона.

— Do the angels come to us from the watchtowers? Or do we visit them within ourselves?

— Расстрелять гниду. Световое тело смялось, как бантик.

— Это чувство, что вот-вот и все закончится. Золотые плоды.

— Циркуляр Lv-Lux-Light оказался лживым.

— Кончил, когда читал, как спящей девственнице залили в ухо расплавленный свинец. И второй раз, когда изнасиловали отца четырех детей на глазах у семьи, а затем проткнули штыком младенца.

— Говорят, вы сведущи в рунах.

— Видели, как в Веймаре вскипела глина? Слышали, как погибла Andrea Doria?

— Купил картину Спее "Бегство Пана".

— Встречались по вторникам. Еблись в прихожей. Даже не спрашивали, как зовут. В доме — дети, прислуга, Shedona~Babalon.

— There is a theory that claims that high and low magick can't be jointed, but this theory is rubbish I think.

— Вот твоя канистра, Маринус. Будь молодцом.

82

Погасить световое тело! В остатке — десять, едкий дым выползает из колбы. Malkut! Serpent! Destroyer! Работал на холодильном комбинате, сторожил мертвую рыбу. Всегда минус двадцать, нежные руки исколоты чешуей. Ебаный в рот, как выдержать такое? Решил вставить палки в колеса.

Сентябрь 1438 г. — убийство сына Перонна Лёссарта. Новый Ирод обещает отцу, что десятилетний мальчик, один из самых красивых в округе, сможет учиться в ангельской школе. Предлагает сто су на новое платье. Отец согласен, слуги Ирода сажают юного Л. на пони и увозят в Machecoul. В тот же вечер мальчишке перерезают горло. Через год паж Н. И. сообщает П. Л. о гибели сына: "Он ехал по нантскому мосту, ветер сдул его в реку".

Кто наградит хирурга? Генерал оставил растение, гнутые болотные листья, широкие, как у папоротника. В прихожей не хватало света, мы перенесли цветок в спальню, поближе к террасе, там он видоизменился: параболы, мосты, стрелы. Эти пальцы созданы для наслаждений, нехуй тут делать, мы отвезем тебя в тайное место. "Убежище хлорофилла", закрытое членство, в день Доктора — маскарад. Разложи столовое серебро, пусть дышит.

— Хорошо, Ю-ю.

— Да, вот еще, правду ли говорят, что ты девственник?

На холме, недалеко от Пропасти, разыграли пантомиму "Мой отец — мельник". Сон э люмьер, вертятся жернова. Думали, он позвонит, попросится в трапецию, но он застыл в неизвестном, адреса нет, телефона нет. Сволочь, ведь уже вторник, вторник.

Вторник, второе ноября.

Записаны рассказы свидетелей казни. Весь его реморс. СемьСемьСемь поднимает провод, находит ловкое место, куда агенты воткнули булавку. Потрогай мексиканского идола, он на тебя похож.

Это было испытание — поманить и оставить. Тест на выносливость, казарма. Чтобы ждал, как бирманская храмовая кошка. Есть еще 191644, на крайний случай. "Я интересуюсь хынеком-альфа, воспылал, нельзя ли доставить к сроку?" — "Он выпал из сетей, теперь не сыщешь" — "А нет ли замены?" — "Белая кнопка" — "Но ее ободрали агенты А-е" — "Тогда ничего не попишешь". Так мы развлекались на исходе марта.