Девяностые годы

Но издольщик клялся и божился, что Ши обругал его, отпихнул, начал грозиться, и двое полицейских, умышленно вертевшихся поблизости, чтобы попасть в свидетели, подтвердили его показания. Каждому было ясно, что все это подстроено от начала до конца. Тем не менее Ши упрятали за решетку.

Старатели решили, что будут по-прежнему вывозить песок с отводов Дэна. Утром стук в тазы созвал всех на собрание. Руководители союза объяснили положение; наступила пора действовать.

К отвалам Ши пригнали четыре подводы, нагрузили их песком и повезли на промывку за Браун-Хилл. Несколько сот человек шли следом, охраняя руду. В Браун-Хилле их встретила конная полиция во главе с сержантом. Говорили, что какой-то издольщик с Боулдера потребовал, чтобы полиция арестовала старателей, вывозивших руду. Сержант Смит старался выиграть время. Он просил старателей подождать, пока не прибудут приисковый инспектор и начальник полиции Ньюлендс. Они уже в пути — хотят лично ознакомиться с делом.

Инспектор не приехал, а Ньюлендс и агент сыскной полиции Кэвенаф вскоре прибыли. Было совершенно очевидно, что они намерены отобрать подводы и арестовать возчиков. Но старателей в тот день лучше было не трогать. Когда конные полицейские пробились к подводам и стали тащить с сиденья возчиков и выхватывать у них вожжи, их оттеснили. Видя, что они окружены разъяренной толпой, полицейские отступили, а подводы под ликующие возгласы старателей продолжали свой путь.

Свалив груз, старатели вернулись к отвалам, снова погрузили подводы и доставили к месту промывки новую партию песка. Люди упорно работали весь день, не отступая от намеченного плана. Начальник полиции предупредил Майкла Бэрка, что это им даром не пройдет.

Между тем, отсидев свой срок в фримантлской тюрьме, на прииски вернулась первая партия арестованных в Аделине.

Им устроили торжественную встречу. Тысячи старателей с женами и детьми пришли на вокзал. Салли тоже пошла встречать Динни. Выпущенных из тюрьмы старателей посадили на линейку, запряженную четверкой лошадей, и под звуки оркестра, с реющими знаменами, шествие двинулось к центру города. Закрытый зонт, который несли впереди процессии, возбуждал всеобщее веселье и насмешливые возгласы зрителей, выстроившихся вдоль дороги. Население города восторженно приветствовало вернувшихся старателей и их товарищей, шагавших стройными рядами под ярким послеполуденным солнцем.

На скрещении улиц Маританы и Хэннана процессия остановилась, и начался митинг. Один за другим выступали старатели, заявляя, что гордятся делом, за которое борются, и своими товарищами, пострадавшими в этой борьбе. Духа старателей ничем не сломить. Союз будет продолжать борьбу за права старателей на россыпное золото. Хриплые взволнованные голоса ораторов тонули в громе аплодисментов.

— Мы знаем, что население Кулгарди, Калгурли, Кэноуны, Мензиса и любого города на приисках — с нами, — взобравшись на линейку, сказал Динни, когда и до него дошла очередь выступать. — Союз старателей привлек самых лучших адвокатов, и мы следуем их советам. Мы действовали с оглядкой, два года позволяли полиции забирать наших людей, веря в правоту нашего дела.

Когда одних сажали в тюрьму, другие становились на их место, чтобы сохранить право на участок. Юристы говорят, что издольщина — совершенно незаконный побор. Это подлый, предательский прием борьбы. На какие только гнусности и подлости не пускались законодатели в Перте, лишь бы одержать верх над старателями, но им это не удалось. И никогда им не удастся сломить дух людей, которые первыми открыли этот край, первыми разведали его и заселили. Союз старателей добивается равных прав для всех и борется против всяких привилегий.

Загремели аплодисменты. Аплодисменты в честь Динни Квина, в честь выпущенных из тюрьмы товарищей, в честь союза старателей, в честь дела, за которое они боролись. Затем процессия под звуки оркестра, с развевающимися знаменами, потянулась дальше, по длинной пыльной дороге к Боулдеру, где в гостинице «Биржа» вернувшихся из тюрьмы старателей ожидало угощение.

После этой демонстрации наступило временное перемирие между старателями с Аделины и издольщиками Боулдера. Роль посредников взяли на себя некоторые видные горожане, стремившиеся предотвратить столкновения. Старатели заявили, что прекратить работу они не могут. Что ж им, с голоду подыхать, что ли? Ведь им тоже перестанут отпускать в лавке в кредит. Однако они согласились не брать руду со спорных отвалов, пока суд не вынесет решения по делу, которое ведет союз. Но тогда пусть уж и издольщики не трогают этих отвалов.

— А кто поручится, что вы выполните свое обещание? — спросил городской комитет.

— Не было еще случая, чтобы старатель не сдержал своего слова, — гордо ответил Пат Мак-Грат.