Девять принцев Амбера. Ружья Авалона

Город этот носил то же имя, здесь жили и работали тысячи людей. Серебряных башен здесь было поменьше, а речушка пересекала город под несколько иным углом. К югу она расширялась или ее расширили раз этак в восемь. Над кузнями и тавернами клубились дымки, легкий ветерок сносил их к северу; люди на конях, пешком, на повозках и в экипажах двигались по узким улочкам, посещали и покидали лавки, постоялые дворы, жилые дома; стаи птиц кружились, взмывали и приникали к земле у коновязи; вяло шевелились несколько ярких вымпелов и флагов, вода поблескивала сквозь марево. Я был слишком далеко, чтобы различать голоса, стук, бряцание, грохот, скрип и прочие звуки по отдельности: все сливалось для меня в монотонный шум. Не ощущал я и каких-то особенных запахов, но, даже если бы оставался слепым, я узнал бы о близости этого города, только потянув воздух.

Вид с высоты пробудил во мне некоторую ностальгию, грустные обрывки воспоминаний и слабую скорбь о городе, который был ему тезкой в давно исчезнувшей Тени… Жизнь тогда была проще, да и я был счастливее, чем ныне.

Но невозможно прожить столь долгую жизнь, как моя, сохранив хоть каплю наивности; обычно среди нас сентиментальность не приветствуется.

Былые дни миновали, моего города давно не было, и все мои мысли поглощал Амбер. Я повернул к югу, исполнившись желания одержать победу. Амбер, я тебя никогда не забуду…

Ослепительный палящий солнечный диск вспыхнул над головой, взвизгнули ветра. Небо становилось все желтее и желтее, сияя все ярче, словно надо мною от горизонта до горизонта протянулась пустыня. Холмы проросли скалами, пока я спускался по склону, и выглаженные ветрами каменные выросты удивляли гротескными формами и мрачными оттенками. Внизу меня поджидала пыльная буря, и пришлось сощуриться и прикрыть лицо полой плаща. Звезда то и дело чихала, ржала коротко, но топала вперед. Песок, ветер, камень, небо отливало оранжевым, и синевато-серые облака, к которым клонилось солнце…

И сразу – длинные тени, затихающий ветер и тишина. Лишь копыта стучат по камням, да еще слышится дыхание… Мгла мчит навстречу, солнце тонет за пеленою туч… Гром сотрясает стены дня… Неестественно четко видится даль… Воздух прохладный, голубоватый, покалывает электричеством… И снова гром…

Неровно-стеклистая пелена дождя по правую руку… синие ломаные разрывы в облаках… Холодает, ровный шаг… Мир вокруг утрачивает цвета…

Гонг раскатов, белая вспышка, пелена все ближе и ближе… Две сотни метров… полторы… Хватит!

Капли молотят землю, вздымая фонтанчики пыли и воды. Запахло мокрой пылью… Чалая заржала… Рывок.

Медленно потекли ручейки – они сливаются, впитываются землей, наполняют лужи… запрыгали пузырьки… а вот уже и сплошной поток, и в него отовсюду вливаются струйки.

Впереди подъем, мускулы Звезды подо мною напрягаются и расслабляются, снова и снова, лошадь прыгает через ручейки и речонки, шлепает по бурлящей воде, взбирается вверх по склону… Копыта высекают искры о камень, а ревущий, пенящийся и кипящий внизу поток отзывается здесь только дальним шумом.

Все выше, выше… Теперь обсушиться, выжать край плаща… Потом вниз – и справа штормовая волна бьет в подножие утеса, на котором мы оказались.

И вглубь от моря – в клеверные поля, навстречу вечеру, а прибой гулко ухает за спиной…

Вослед падающим звездам к востоку, в ночь и вековечную тишь…

Красноглазые тени встают за нами, перебегают дорогу… Тень – зеленоглазая… Тень – желтые глаза… Тень… Исчезли.

Темные пики в снеговых колпаках обступили меня… Мерзлые снежинки, сухие как пыль, унесенные с вершин ледяными порывами… снег, как пудра… словно мука… вспышка памяти – как в итальянских Альпах на лыжах… Снег волной в грудь утеса… Белый огонь в ночном воздухе… Ноги мои студенеют в мокрых сапогах… Лошадь возбужденно фыркает, осторожничает, на каждом шагу качает головой, не доверяя глазам…

Тени за скалами, склон стал более пологим, ветер – посуше, а снега поменьше.

Вьющийся штопором горный серпантин, дорога к теплу… Вниз, вниз, вниз, в ночь под пляшущими созвездиями…

Час назад меня обступали снега, теперь вокруг приземистые кусты и равнина… Вдалеке, оторвавшись от своей падали, в воздух взмывают грифы и хрипло ругают нас, кружа над нею…

Снова медленно и осторожно… Травы – волною, приятный ветерок… Кашель охотящейся кошки… Уносящаяся крупными прыжками тень, похожая на оленью… Звезды занимают положенное им место на небосклоне, ноги мои снова начинают ощущать бока лошади…

…которая вдруг взметнулась на дыбы. Испугалась – чего? Не заметил… Долго утешаю ее, потом снова ласкаю, пока дрожь не прошла.

Полумесяц сосульками осыпается на вершины далеких деревьев… от влажной земли исходит светящийся туман… Мотыльки пляшут в лунном свете.

Земля дернулась и вздрогнула подо мной, словно горы переступили с ноги на ногу… У каждой звезды – двойник… Сияющий нимб вокруг гантели-луны… Равнина и воздух над ней полны летящих силуэтов.

Словно перекрученная часовая пружина, земля тикает, тикает и успокаивается… стабильность… инерция… плоть луны и звезд вновь объединяется со своими душами.