Девять жизней

До деревни доехали засветло; пришлось на свой страх и риск, назвать адрес коттеджа — слишком много пакетов с покупками: и тащить неудобно и внимание привлечем. Расплачиваясь с таксистом, «попросила» его забыть про нас. Надеюсь, что сработает.

Закрывая калитку, заметила, что у меня дрожат руки. Только войдя в дом и почувствовав запах плова из кухни, я, наконец, вздохнула с облегчением, а Мила подошла к входной двери и задвинула железный засов. Посмотрев друг на друга, мы немного нервно рассмеялись.

Остаток дня и вечер пролетели за разбором покупок и разговорами. Случившееся еще больше сблизило меня с девочкой.

Преследователи оказались ближе, чем я надеялась, они, буквально, дышали нам в спину. Время от времени я поглядывала в окно, проверяя, не появились ли около коттеджа мелькавшие в городе бритоголовые мужчины. К счастью, улица была привычно пустынна.

Спать легли рано — когда адреналин спал, накатила такая усталость, что глаза сами закрывались. Мила тоже засыпала на ходу. Поэтому, мы быстро помылись и, не сговариваясь, завалились в обнимку на мою постель.

* * *

Боже, что я здесь делаю? Зачем, ну зачем он согласился на этот контракт?

Золото, конечно, всему виной золото из личной сокровищницы рода Романовых. И теперь кто-то наслаждается роскошью апартаментов в своем новом доме в Швейцарии, а кто-то месит грязь и бездорожье родной страны утопающей в собственной крови.

Вот уже шестой день под проливным дождем наш многотысячный отряд не очень бодро шагает по колено в черной жиже. Провиант заканчивается, в деревнях брать нечего, люди сами живут практически впроголодь. Тем более в марте месяце, когда прошлогодний урожай уже закончился, а новый еще не сеялся.

— Анна, вы, наверное, устали? — заботливо поинтересовался подполковник, скакавший рядом на вороном, — Вам будет лучше пересесть в обоз.

— О, нет, спасибо, — сквозь зубы поблагодарила я, — Я лучше верхом, от телеги у меня болят все кости.

— Как вам будет угодно, — поклонился мужчина, — Лавр Георгиевич непременно к вам подъедет, как только решит некоторые вопросы, не скучайте, — произнес он на прощание, и, пришпорив лошадь, ускакал вперед.

Все думают, что я любовница их командира. Неприятно, конечно, но я уже привыкла и не обращаю внимания на косые взгляды и пошлые шепотки за спиной. Это просто очередной контракт, со слов моего опекуна — четвертый, еще столько же и я абсолютно свободна…

Остановились мы только через два дня на какой-то заброшенной ферме. Разместились в амбаре, ветхие доски ломались прямо под ногами, осыпаясь трухой, остатки сена прилипали к влажной одежде. Зато было сухо и холодный, пронизывающий ветер не проникал через все слои одежды.

Я только уселась в уголке на кучке потемневшего сена и вытянула уставшие ноги, как ко мне подошел мой подопечный и сообщил, что мы будем спать в другом месте, и попросил следовать за ним.

Новое жилище оказалось землянкой, расположенной в некотором отдалении от хозяйственных построек. Состояло оно из трех небольших помещений с низкими потолками, земляными стенами и полом устеленным сухой соломой.