Читаем Девичья башня полностью

– Мало ли, – вздохнул Егор, – тщусь надеждой, что они, держа под платьями ножи, стоят среди зевак. А, улучив момент, нападут на стражу, освободят меня.

– Размечтался. Чего они тебя сразу-то не отбили. Люди бают, двенадцать их было, когда тебя взяли, с тобой тринадцать. Некоторые с мечами. Какому-то бедолаге слуге ухо зачем-то подрезали. Ежели сгоряча не сподвиглись, то сейчас на холодную голову вряд ли осмелятся.

– И то верно, – тяжело вздохнул Егор, – но я все же надеюсь.

– Это ради Бога, сколько угодно.

Егор затеял этот разговор просто так, но теперь, в самом деле, разглядывал лица зевак, насколько это было возможно на расстоянии. Пытаясь узреть сочувствие, сострадание. Но видел лишь нездоровое любопытство. Никого из апостолов здесь на месте казни не было, и он почувствовал нешуточную обиду в сердце, не за себя, но за того парня. От этого предательства у него даже слезы выступили на глазах, и сердце закололо.

– А чего бы ты хотел? – услышал он голос Гисмаса. – Чтобы они сами пришли сюда на заклание? Хватит того, что тебя распяли. Своя рубашка, она, знаешь ли, ближе к телу.

– Если начистоту, – тяжело вздохнув, ответил Егор, – хотел бы, чтобы они пришли. Чего бы им сделали. Первосвященнику нужен был только он, а с ними бы ничего не случилось.

– Чего-то ты, друг, о себе стал в третьем лице говорить. Заговариваться стал, отходишь, что ли?

– Иначе их взяли бы вместе со мной, – продолжал Егор. – Эх, чего теперь говорить, но все равно обидно. А сколько я для них добра сделал. Ну, ты меня понимаешь.

– Вообще-то не очень, – возразил Гисмас. – Я бы на их месте поступил бы также. Тебе все равно не поможешь, а им – зачем зря рисковать.

– Сволочь ты, – в сердцах сказал Егор, – а я тебя еще уксусом угощал. Все вы одним миром мазаны. Я знаю только одного человека, способного на самопожертвование, но он сейчас далеко.

– Да пошел ты, – огрызнулся Гисмас, – совестить он еще будет.

– Твое счастье, что у меня руки к кресту привязаны, – сказал Егор, – я бы сейчас тебе язык укоротил.

– Насчет этого ты, брат, опоздал. Великодушный прокуратор Иудеи уже мне его укоротил. И, кажется, навсегда.

– Ладно, – миролюбиво сказал отходчивый Егор, – чего нам с тобой собачиться. Еще уксусу хочешь?

– А давай, – согласился Гисмас, – хороший ты мужик, все-таки. Зря Гестас тебя проклинал. Впрочем, он уже того, отошел, кажется.

– Если это так, то я думаю, что он изменил свою точку зрения, – заметил Егор.

Егор окликнул стражника, когда тот подошел, сказал:

– Дай моему другу еще уксуса. А я тебе еще монету дам.

– Сначала монету, – сказал стражник.

– Возьми в правой сандалии.

Стражник выковырял еще монетку и подал Гисмасу еще одну губку, наполненную уксусом. Между тем, погода быстро портилась, небо потемнело. Подул холодный ветер. Потом громыхнуло так, что Егор от неожиданности стукнулся затылком о крест. С неба стали падать тяжелые капли. Со Средиземноморья неудержимо надвигалась гроза.

– Что за напасть, – сказал Егор, – как только мне привязывают руки к кресту, так тут же начинается дождь.

В следующий миг он явственно услышал возле уха:

– Извини, друг, накладочка вышла.

– Ты, что ли, Назар? – обрадовано сказал Егор.

– Я, я. Не ори ты так. Не дай Бог услышит.

– Ты, что сукин сын делаешь?

– Ладно, не шуми. С кем не бывает. Перепутал немного. Сейчас исправим.


Егорка почувствовал, как неведомая сила возносит его в небеса, терзаемые грозой. Здесь в разреженном воздухе грохотало так, что закладывало уши. Молнии следовали так часто, что он летел в сплошном сверкании. Этот полет наполнил душу нашего русского друга таким восторгом, что он, не сдержав эмоций, закричал, что было сил и воздуха в легких. Когда же воздух закончился и клич иссяк, он услышал стоны и обращенные к нему слова.

– Чего так орать-то, смирись, все кончено, терпи и умирай молча, не позорь других.

Изумленный Егорка повернул голову и увидел распятого человека, за ним еще одного и еще. Он повернул голову направо, и с этой стороны было то же самое. Он вновь был на кресте, но это все еще был не Дамаск. Он подумал, что у него двоится в глазах, но не только, троилось и четверилось. Но, когда Егорка увидел, что вся дорого справа и слева уставлена крестами, и на каждом из них распят человек, он понял, что сошел с ума.

– Где я? – вслух взмолился он.

– На Аппиевой дороге, где же еще?

Сосед слева, с трудом повернув к нему голову, долго разглядывал его, затем спросил:

– Спартак, ты что ли? А говорили, что тебя изрубили на мелкие кусочки.

– Спартак, – молнией вспыхнуло в голове Егорки догадка, – этот пьяница опять все перепутал.

– Как тебя зовут? – спросил Егорка соседа.

– Орест, – ответил тот, с трудом разлепляя спекшиеся губы.

– Орест, если бы мне освободить руки, я бы и тебя и других освободил.

– А зачем? – спросил Орест.

– Заварим новую бучу.

– Мы уже третий день висим. Ребята мрут, как мухи. С кем ты бучу заваришь. Да и освободиться вряд ли получится.

Егорка хотел возразить, но в этот миг увидел Назара, и тот предупредительно вытянув вперед руку, сказал:

Перейти на страницу:

Все книги серии Хафиз и Султан

Похожие книги

Марь
Марь

Веками жил народ орочонов в енисейской тайге. Били зверя и птицу, рыбу ловили, оленей пасли. Изредка «спорили» с соседями – якутами, да и то не до смерти. Чаще роднились. А потом пришли высокие «светлые люди», называвшие себя русскими, и тихая таежная жизнь понемногу начала меняться. Тесные чумы сменили крепкие, просторные избы, вместо луков у орочонов теперь были меткие ружья, но главное, тайга оставалась все той же: могучей, щедрой, родной.Но вдруг в одночасье все поменялось. С неба спустились «железные птицы» – вертолеты – и высадили в тайге суровых, решительных людей, которые принялись крушить вековой дом орочонов, пробивая широкую просеку и оставляя по краям мертвые останки деревьев. И тогда испуганные, отчаявшиеся лесные жители обратились к духу-хранителю тайги с просьбой прогнать пришельцев…

Алексей Алексеевич Воронков , Татьяна Владимировна Корсакова , Татьяна Корсакова

Фантастика / Приключения / Мистика / Исторические приключения / Самиздат, сетевая литература