Девочка Дьявола. Нарушитель.

- Не думаю, что проблема в гинекологии... - уверенным тоном произнесла доктор Фриман. - У нее даже кольпита и вагиноза нет, - продолжила она, во взгляде Барретта мелькнуло согласие, а я вновь почувствовала смущение. Вероятно, либо Аврора докладывает, либо подобные тонкости он тоже мог определить на запах.

К этому времени подошел доктор Стрейтон - нефролог, которого вызвал Генри, мое исследование продолжилось, а я лежала на кушетке и, наблюдая за консилиумом склонившихся надо мной людей, чувствовала себя препарированной мышью. Однако, я не жаловалась, напротив - была благодарна Генри и Ричарду, которые мобилизовали все силы, чтобы вычислить сбой в моем организме. Несмотря на головную боль и температуру, я чувствовала, что была в надежных руках. Я не боялась, потому что знала главное - мой ребенок в порядке. Со всем остальным я справлюсь.

После УЗИ у меня взяли кровь и мочу на анализ, Лидия ушла в лабораторию, а Генри достал из кармана халата две упаковки каких-то медикаментов и протянул их Авроре.

- Это жаропонижающее и болеутоляющее. Безвредно для плода. Три раза в день, - пояснял он, но я замотала головой, вновь садясь на кушетку.

- Нет, - категорично ответила я. - Я потерплю боль и постараюсь справиться с температурой без таблеток.

Несмотря на то, что мой Акуленок прошел многое еще на первом триместре, меньше всего я хотела травить ребенка даже безвредными медикаментами.

- Ребенку тоже дискомфортно от твоего плохого самочувствия, - ответил Генри, а Ричард, уже выдавив на ладонь капсулы, тихо скомандовал “открой рот”.

- Мне не нравится ее головная боль… - между тем продолжал Барретт, плотно удерживая меня за затылок, пока я запивала водой таблетки.

Сейчас, когда я чувствовала ладонь Ричарда на затылке, мне становилось легче. Будто он снимал боль и давал прохладу, как и вода, растекающаяся по моему организму.

- Мне тоже, - ответил Генри.

- Вызывай спецов… я хочу знать результаты уже сегодня.

- Да. Придется. Вероятно, я поспешил с выводами.

- Какого спецов? - спросила я.

- Будем брать пункцию, и делать электроэнцефалограмму и МРТ.

- Пункцию? Зачем? Ребенок ведь в порядке, - напряглась я.

Головная боль мешала сосредоточиться, болела челюсть, сводило зубы, но я должна была докопаться до истины.

- Спинномозговой жидкости, - пояснил Генри. - Чтобы определить возможную инфекцию.

- Эти процедуры небезопасны для ребенка?

- Уверяю, нет, - ответил Генри, и я кивнула.

Я ему доверяла, но чувствовала, что он что-то недоговаривает, чтобы не тревожить меня. Не зря они задержались втроем в коридоре.

- Вы думаете у меня опухоль в голове или менингит?

- Давай не будем делать преждевременных выводов, - успокаивающе ответил Генри, прикрываясь улыбкой доктора, но я, безусловно, напряглась- мое сердце стучало, как бешеное. Конечно, я беспокоилась не о себе. Об Акуленке. Теперь я почти не сомневалась, о чем они говорили в коридоре.

Памятуя, что Ричард в свое время выбрал лечить меня, а не спасать ребенка, я не на шутку напряглась - сейчас он мог выбрать то же самое, а любое лечение антибиотиками и, тем более, химией, подвергало сына смертельной опасности.

- Если у меня одно из этих заболеваний, сделайте мне преждевременные роды, чтобы я, пока не поздно, не заразила ребенка. Я знаю, он выживет. Он крепкий. Он здоровенький. Даже Лидия подтвердила, что он здоров… - собрав силы воедино, быстро говорила я, чувствуя как мое сердце билось о ребра. - А химиотерапия мне вообще не нужна!

Видя мое напряжение, Ричард подошел к кушетке и, наклонившись, сдавил мой затылок.

- Успокойся. Дыши ровно, - спокойным голосом произнес он.

- Ричард, я не боюсь. Честно. Не боюсь. Я все выдержу. Только спаси сына, если я представляю для него угрозу.

- Не дергайся.

Слова, которые он обычно говорил, когда я нервничала, действовали, Его взгляд был каким-то гипнотическим, голос звучал тихо, успокаивающе, создавалось впечатление, будто я выпила седативное. Я аккуратно выдохнула, мое сердце начало биться в такт его словам “дыши ровно, не дергайся”, и я, все еще не отводя взгляда от его серых спокойных глаз, кивнула.

- Будем решать проблемы по мере их поступления… - тихо произнесла я, и Барретт, кивнув, убрал руку с моего затылка.

- Давай я тебя послушаю и осмотрю… - между тем подошел ко мне Генри и, прощупав пальцами мое горло, покачал головой. - На ОРЗ не похоже. Открой рот.

Генри внимательно изучал мою гортань, я, в свою очередь следила за его взглядом, как внезапно увидела то ли удивление, то ли задумчивость на его лице.

Он отстранился и внимательно посмотрел на меня.

- Лили, у тебя никогда не резались зубы мудрости?

- Нет… - покачала я головой.

- И ты не чувствовала, что у тебя распухла десна?

- Вчера почувствовала, - кивнула я. - Но я ела несколько дней говядину на косточке. Мне хотелось именно с косточкой… - пояснила я и добавила: - И решила, что поранила десна костью…

- У нее режутся две верхние восьмерки... - повернулся Генри к Барретту, а тот, отодвинув доктора, вплотную подошел ко мне и, обхватив ладонью мои скулы, заглянул в рот.

- Внизу тоже покраснение… - задумчиво произнес Барретт.