Девочка Дьявола. Нарушитель.

Сабина оказалась права - Лилит-Ева занимала прочные позиции, но даже не из-за беременности, а только благодаря себе и своему характеру. Она, как тонкий стальной прут, гнулась, но не ломалась. Проницательная Лили, которая вычислила Сабину, не пыталась что-то доказать или показать ей свои преимущества. Знала - всё зависит от Барретта и принимала его решения.

Метила ли Сабина на место Лилит-Евы? Нет. Она понимала, что никогда не станет единственной.

Ждала ли Сабина встречи с Барреттом на выставке? Нет. Почему-то ей думалось, что Барретт не будет участвовать в этом мероприятии, и она оказалась права.

Она пришла не к нему. Было слишком рано. Если бы он появился, то она бы не показалась ему на глаза. Как бы ей не было трудно. Но она бы ушла.

После того пылкого СМС, в котором она призналась в любви, она изменила свое поведение, и на номер, который тайно вытащила из телефона отца, больше ничего не отправляла.

Барретту не нужны были слова. Для него они ничего не значили, а приехать в Сиэтл и заявиться к нему, свалившись как снег на голову, было глупо.

Со временем она хотела показать ему, что приехала потому что любит его, а не потому, что поссорилась из-за него же с семьей и просит его защиты.

Желудок сводило от спазмов. Надо было поесть. Она встала и поплелась к холодильнику - можно сделать сендвич или разогреть сосиски. Но есть ей не хотелось. Так и не поужинав, она приняла душ и легла в неудобную постель, которая пахла сыростью. Завтра был ранний подъем и очередной день новой для нее реальности.

Глава 84.

Первое ноября шло полным ходом в декорациях Хэллоуина, так заботливо оформленных Латом. Завтра был день рождения Ричарда, и я радовалась, что в свое время подготовила для него подарок, который привезли сегодня.

Я давно поглядывала в сторону ножей, но как-то не решалась повторять презент Марты. Однако после того, как Акуленок радостно отреагировал на Энтони Марфионе, я, отринув неуверенность, посчитала это знаком и заказала у Марфионе, ножи которого так понравились сыну, карманный складень по индивидуальному эскизу.

- Пусть это будет наш с тобой первый подарок для Ричарда, - улыбнулась я и, положив красивую кожаную коробку на стол в кабинете, пошла на выход.

Чтобы отвлечься от дискомфорта в челюсти и всей зубной эпопеи, я полностью погрузилась в творчество. Ричард в свое время выделил мне одну из комнат под мастерскую, и я рисовала. Вернее, писала. Много. Что-то получалось, что-то нет, из-за отсутствия опыта. Но, набивая руку, я оттачивала свои навыки и мастерство. Как сказал Гарри Чейз - “у вас есть что сказать миру, и вы говорите”. Это было главным в любом творчестве, я была согласна со словами мистера Чейза и сейчас, сидя у мольберта, писала “портрет” Дьявола. Моего Дьявола.

Я провела мастихином по полотну, выравнивая фон, цвет которого я так долго искала, и отстранилась. Мне понравился результат, и я, взяв тонкую кисть опустила ее в серую “ртуть”. Сделав пару тренировочных мазков я покачала головой и потянулась к черной краске, чтобы добиться правильного тона.

Я бросила взгляд на айпад с изображением Оригинала, прикрепленный рядом с мольбертом, и осталась довольна.

- Как ты себя чувствуешь? - отвлек меня голос Авроры, зашедшей в комнату.

Она только вернулась из города после закупки продуктов и визита в пентхаус. Через несколько дней приезжал Ричард, и она проверяла, все ли готово к его возвращению.

- Хорошо, - бодро ответила я.

- Не устала?

Она размотала тонометр, и я, аккуратно положив палитру, не без труда встала со стула и пошла к дивану.

- Нет. Напротив. Рисование затягивает и увлекает, - произнесла я, а Аврора, довольная моим давлением, продолжила.

- Заходила в галерею.

- И как?

- Кипит… Кстати, особой популярностью пользуется фотовыставка.

- Я очень рада. Это заслуга целой команды, - улыбнулась я, и в связи с арт-фото вспомнилась Сабина.

Чем-то ее поступок - бросить всё, отказаться от семьи и переехать в другую страну - напоминал Марту. Но мне казалось, здесь было и отличие. Если Марта приехала и прямиком направилась к Барретту, чтобы попытаться стать женщиной-любовью для него, то шаг Сабины мне виделся иным. Прежде чем прийти к нему, она хотела избавиться от налета девушки-мажора, выжечь из себя праздную жизнь, укрепить себя и свою любовь. Ее целью была не карьера, а закалка собственной любви.

Уже вставая, я увидела в раскрытой сумке Авроры знакомый переплет книги и улыбнулась.

- Как тебе Булгаков? - спросила я.

- Впечатляет, - кивнула она. - Многое из тех реалий для меня не понятно, но…

- Но суть не в этом...

- Да, - ответила она и, достав книгу, задумчиво произнесла:

- По теории Лата, как ты думаешь, кто Мастер?

- Любовь конечно, так же, как и Иешуа… - не задумываясь, ответила я.

- Ты тоже считаешь, что все люди добры. Нет людей злых, есть только несчастливые.