Девочка для Беса

В углу комнаты стоял небольшой чемодан, который, судя по всему, перенес Константин. Я ни секунды не сомневаясь, подошла к чемодану, раскрыла его и увидела комплект чистых аккуратно сложенных рубашек. Еще я нашла флакон мужского одеколона и бритвенные принадлежности. Я испортила всё, что было в чемодане: разорвала рубашки, разбила флакон, растоптала бритву. Мои действия были глупыми, но в тот момент я искренне считала, что всё делаю правильно. Халит твёрдо убежден, что умеет любую ситуацию держать под своим жестким контролем. Возможно, это действительно так, но я не бездушная машина или просто ситуация, которой можно управлять. Я – человек, личность, которой может что-то не нравится, которая умеет испытывать различные эмоции, которая не лишена чувств. Хочет Халит того, или нет, но он должен считаться со мной. В конце концов, я теперь его жена. Не названая, а официальная, а значит имею полное право требовать к себе хотя бы крупицу уважения.

Резкий запах одеколона затопил всё пространство спальни. Меня даже немного затошнило. Но и этой выходки с порчей одежды мне показалось недостаточно. Я хотела отыграться, хотела отомстить и на какое-то время это сумасшедшее желание поработило меня.

Отыскав свою косметичку, я вооружилась вызывающего красного цвета помадой, которую мне как-то подарила Вика и которой я ни разу не воспользовалась и черным карандашом для глаз. Кажется, Лале мне как-то сказала, что Халит не любит женщин, которые ярко красятся. Пусть не любит, а я размалюю себя так, что он даже пальцем ко мне прикоснуться не захочет. Мои усердные старания вылились в такой макияж, который себе не позволит ни одна приличная девушка. Завершающей деталью моего безумства стал вызывающий, по моим меркам, наряд. Короткое черное платье и тонкие черные колготки. Я даже бюстгальтер решила не надевать. В таком вот виде я была готова покинуть приделы номера, но молчаливый Константин перегородил мне путь.

- Вам нужно успокоиться, - Ирина ходила вокруг меня и так смотрела, будто я сейчас могла окончательно сойти с ума и причинить ей вред.

- Успокоиться? – переспросила я. – Не будет этого. Звоните Халиту, делайте, что хотите, но я не собираюсь сидеть и ждать, пока меня увезут черт знает куда. Выпустите меня, - я попыталась оттолкнуть Константина, но он по-прежнему нерушимо стоял у входной двери.

Ирина видимо действительно решила позвонить Халиту. Ну и пусть! Мне всё равно! Хуже уже не будет. Все мои попытки пробиться сквозь Константина не увенчались успехом. Он оставался непоколебим, а я изрядно устала. Волна моего помешательства постепенно схлынула. Глубоко вздохнув, я села на диван.

Послышались шаги за дверью. Через секунду на пороге номера возник Халит. Он просканировал медленным серьезным взглядом пространство гостиной и сосредоточил свое внимание на мне. Я ожидала увидеть в его глазах хотя бы тень удивления или шока, или недовольства. Но ничего подобного не произошло, только уголок губ дёрнулся вверх.

- Оставьте нас наедине, - лишь по стальному тону Халита я поняла, что он сейчас крайне зол.

Ирина и Константин молча покинули номер и закрыли за собой дверь. На миг повисла неприятная тяжелая тишина.

- Что это за маскарад? – слишком спокойным тоном спросил Халит, неторопливо пройдя вглубь комнаты и по-хозяйски расположившись в кресле.

Вся моя смелость и безрассудность разом куда-то исчезли, убежали в самый потаенный уголок души, оставив меня самостоятельно отвечать за содеянное. Трудно описать то, что я ощутила в присутствии Халита. Его железное спокойствие будто подавило ту часть моей сущности, которая отвечала за демонстративный протест. Взгляд глаз цвета стали, словно иглами пронзил меня, вынуждая неуютно поерзать на диване. Я пыталась казаться взрослей и смелей, но под натиском холодной даже ледяной спокойной уверенности Халита это было просто невозможно.

Бес терпеливо ожидал услышать ответ на свой вопрос. Снова этот прямой откровенный взгляд и тишина, от которой становится жутко неприятно.

- Разве я уже не имею права самой решать, как мне нужно выглядеть? – мне хотелось, чтобы мой голос звучал гораздо уверенней, но получилось плохо.

- Имеешь, но это не значит, что я позволю тебе уродовать твою внешность, - Халит едва заметно нахмурился, а меня это почему-то напугало гораздо сильней, чем если бы он вдруг решил накричать. – Ты решила, что я к тебе, - Халит сделал неопределенный жест рукой, видимо, не зная, как точно назвать то, что я с собой сделала, - вот такой не притронусь? Если именно на это ты делала ставку, то спешу огорчить – я буду хотеть тебя даже с ужасной прической и макияжем бляди.

Ругательство неприятно резануло мой слух. Оно казалось невероятно противоестественным для Халита. Я поморщилась.