Девочка с косой и другие ужасные истории

И тут Любка – молодец! – нашла выход из положения. Выплюнув себе на ладонь ком жвачки, Крутая бесстрашно подскочила к гадине и залепила этой жвачкой ее глаз. Кроваво-красный свет сразу потух, и в комнате снова зазвучал стальной голос Гвоздя:

– Отлично, Любаша!.. Быстренько говорим заклинание!

И все хором отбарабанили:

Эни-бени-рики-таки!Тай-бары-барыки-смаки!Эн-бен-турумбен!Бакс!..

И как только все сказали – бакс, мерзкое существо исторгло истошный вопль и начало таять прямо на глазах. За пару секунд оно полностью растаяло и растеклось по полу серо-буро-малиновой жижей.

– Есть контакт! – подкрутил усы майор.

– Ура-а! – победно закричали остальные.

От этого крика поэт Афонькин очнулся. Он с опаской обвел глазами комнату и спросил:

– Чудище убежало?

– Убежало, убежало, – успокоила его Любка, сунув в рот новую жвачку. – Все о’кей.

Но оказалось – не все о’кей. Из серо-буро-малиновой жижи взметнулось щупальце и, схватив Генку за ноги, с силой швырнуло его.

Самокатов, словно ракета, вылетел в прихожую, сшиб зеркало, протаранил дверь, влетел в свою комнату, треснулся о шкаф, проехался по столу, свалил кресло и грохнулся на кровать.

Следом прибежали Гвоздь, Горохов, Афонькин и Крутая (Кипятков, по приказу майора, остался наблюдать агонию чудовища).

– Ты в порядке, Самокат? – спросил у друга Макс.

– В порядке, – мужественно ответил Генка и потерял сознание.

Майор Гвоздь звякнул на Литейный.

– Врача! Быстро! – распорядился он. И назвал адрес.

Вскоре появились врач и медсестра. Они осмотрели Самокатова.

– Что скажете, док? – спросил у врача майор.

– Дело дрянь, – сказал врач. – Множественные ушибы во множественных местах. Нужна срочная операция.

В этот момент Генка открыл глаза.

– Тебе сколько лет? – наклонился к не- му врач.

– Четырнадцать.

– О, уже большой. Поэтому врать не стану. Плохи твои дела, парень.

– Но есть хотя бы один шанс? – с надеждой спросил Самокатов.

– Есть, – кивнул врач. – Один шанс из тысячи. – Он повернулся к медсестре. – Даша, готовь пациента к операции.

– У нас нет наркоза, Яков Ароныч, – сказала ему медсестра.

– Как – нет?

– Я его не взяла.

– Почему?

– Забыла, – виновато вздохнула девушка.

– Ну что ж ты такая забывчивая? – нахмурился врач. – В прошлый раз скальпель забыла, сейчас – наркоз. О чем ты вообще думаешь?

– Извините, Яков Ароныч. – Медсестра чуть не плакала.

– Мда-а. Придется делать операцию без наркоза.

– А это больно? – спросил Генка.

– Больно, – честно ответил врач.

– Давайте я за наркозом сгоняю, – вызвался Горохов.

– Сгонять ты, конечно, можешь, – сказал врач. – Но боюсь, что через пять минут наркоз уже не понадобится.

– Делайте без наркоза! – храбро вскричал Самокатов.

Медсестра стала раскладывать на столе хирургические инструменты. Воспользовавшись минуткой, каждый сказал Генке пару ободряющих слов.

– Будь мужиком, Гена, – промолвил Гвоздь. – Терпи.

– Хорошо, – пообещал Самокатов.

Горохов поднял руку со сжатым кулаком.

– Мысленно с тобой, Самокат.

– Спасибо, Горох, – поблагодарил друга Генка.

– Я напишу про тебя стихотворение, Геннадий, – сказал поэт Афонькин.

А Любка, склонясь к Самокатову, чмокнула его в обе щеки – чмок-чмок.

– Может, это тебе, Геночка, хоть как-то поможет.

– Скальпель, – приказал медсестре врач.

Та подала ему скальпель. И операция началась.

Чтобы не вопить от боли, Генка впился зубами в ладонь. Операция все длилась…

длилась…

длилась…

Наконец закончилась.

– Финита ля комедия, – сказал врач.

– Ну как он? – кинулись все к нему.

– Думаю, выкарабкается.

Глава XXIII

Исполнение желаний

И Генка действительно выкарабкался. Да еще и с классной девчонкой на вечеринке познакомился. Так что полнейший хэппи-энд. Вот только непонятно было – кто же такая Рита Курочкина и зачем она хотела съесть Генкино сердце?

На эти вопросы, уже летом, ответил майор Гвоздь.

– Здрасьте, – поздоровались ребята, входя в знакомый кабинет.

– Здравия желаю! – козырнул Кипятков.

– Здорово, орлы, – козырнул и Гвоздь. – Проходите, садитесь.

Ребята прошли. Сели.

– Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить наиприятнейшее известие, – шутливо переиначил майор слова классика.

– Вы закончили дело! – сразу сообразили ребята.

– Так точно! – Гвоздь, довольно улыбаясь, прошелся по кабинету.

– И кто же такая Курочкина? – с нетерпением поинтересовался Самокатов.

– Сейчас все узнаете… Жора!

– Я!

– Организуй-ка нам чайку.

– Есть, товарищ майор!

Кипятков притащил чайник с кипятком, чашки, варенье, печенье… И Гвоздь приступил к рассказу: