– Ну! Удивляешь, Олежка, – гостья отставила чашку, глянула на отца с немного наигранной претензией. – Свечку за тебя поставлю. Такие, как я, тоже Богу молятся, поверь. А то что же выходит, зря ехала в твою-то даль…
– Я думал, ты не согласишься. После всего случившегося… Ты могла отказаться, имела полное право.
– Брось. Былое давно быльем поросло.
– Не для меня. Просто, кроме тебя, у нас с Агатой никого нет, а со мной всякое может случиться.
– Она моя родная кровь. Кроме неё у меня тоже нет никого. Уже нет. Я не могла не приехать.
Столько боли спрессовалось в её коротком «уже», прозвучавшем откровенней исповеди! Отец подивился, решил было спросить, но осекся, не стал. Да и о чём именно спрашивать?