Девочка с медвежьим сердцем

– Он заставил меня поклясться, что буду молчать! – просто ответил Джеймс. – Мужчине, который не держит слово, лучше быть мертвым, чем живым.

– Да, но ты нарушил данное мне слово, когда очертя голову ринулся в улей, полный призраков Фелмоттов!

Мейкпис снова ущипнула его, совсем как в детстве. Была некая злобная радость в возможности высказывать свои обиды вслух.

– Прости, – прошептал Джеймс, и, похоже, искренне. – Если бы я мог все вернуть! Так и сделал бы! Будь ты там в тот день, все бы поняла! Когда я нашел сэра Энтони, истекающего кровью на земле, и он подозвал меня… казалось, само Провидение пришло на помощь! Словно звезда, под которой я родился, вела меня к этому моменту! Единственный шанс стать кем-то… великим!

И это и было величием, Мейкпис! Ты не представляешь, сколько всего я мог сделать, когда принял наследие! Иностранные языки, вливавшиеся в мою голову, фехтовальные приемы, которыми я внезапно овладел, и хитроумные придворные сплетения интриг, выложенные передо мной, словно яства на блюде! Подумать только, отдавать приказания и видеть, как все делается по одному твоему слову. Наблюдать, как перед тобой открываются двери, знать, что все возможно…

– Гоняться за родственницей через два с половиной графства, – резко перебила Мейкпис.

Джеймс обнял ее за плечи, крепко сжал и поцеловал в макушку.

– Знаю, – выдохнул он ей в чепец. – Я был лордом глупцов. Воображал, будто по-прежнему смогу быть собой и все изменить. Но был просто марионеткой. Боб в пироге – именно так ты сказала, помнишь? Отдать свою свободу за игру в лордство. И мне… мне было его жаль, – признался он смущенно. – Сэра Энтони. Он был одним из тех дьяволов, но, когда лежал в луже собственной крови, выглядел испуганным, как любой умирающий. Было трудно сказать «нет». Понимаю, это глупый довод.

– Да. – Мейкпис вспомнила собственное беспомощное желание спасти распадавшийся призрак Ливуэлла. – Глупый довод. Но не худший среди глупых доводов.

Она обняла его в ответ и вздохнула:

– Тебя еще ждет новая игра в лордство, когда мы доберемся до Гризхейза. Ты должен всерьез сыграть князя беспорядков, и сыграть хорошо. Иначе нам обоим грозит беда.

– А ты? – Джеймс встревоженно вгляделся в сестру. – Что ты с собой сделала?

– Не волнуйся. – Мейкпис стиснула его руку и попробовала найти нужные слова. – Я приняла призраков по собственной воле. Просто обзавелась новыми друзьями.

– Значит, в тебе призраки? – Джеймсу явно не понравилась эта мысль.

– Джеймс…

Настала очередь Мейкпис признаться в предательстве:

– Меня всегда преследовали призраки, сколько я себя помню. Я привела с собой в Гризхейз призрака, и никто об этом не догадался. Мне следовало рассказать тебе. Я хотела. Но ты прав – иногда я бываю трусихой. Доверие пугает меня больше боли. Он мой друг и брат по оружию. Мы сплелись друг с другом. Я хочу, чтобы ты понял его, тогда будет легче понять меня. Если хочешь, я расскажу тебе о нем.

Поездка была долгой и утомительной, экипаж время от времени останавливался, чтобы сменить коней, после чего путешествие продолжалось. Иногда слышались оклики и приглушенные голоса, иногда происходил обмен паролями, иногда – монетами или документами. Реже раздавались выстрелы.

Мейкпис наблюдала, как неотвратимо меняется и преображается местность. Зеленые поля уступали место пустошам. Мокрые ягнята следовали за черномордыми овцами, пробираясь между кочек. Все было до боли знакомо. Виды и цвета смыкались вокруг сознания Мейкпис, словно знакомые кандалы.

После заката остановились в маленькой роще. Кучер вместе с солдатом остались приглядеть за экипажем и лошадьми. Белый Кроу, Мейкпис и Джеймс продолжили путь пешком в сопровождении еще пяти солдат, носивших цвета Фелмоттов… Мейкпис узнала кое-кого из соседних деревень и даже была уверена, что покупала у одного из них половники. Но война всех переплавила. Теперь у них новые костюмы и новые роли.

Белый Кроу раздобыл для Джеймса повязку на глаз из черной ткани. К счастью, никто не ожидал, что Джеймс поведет солдат, тем более что сейчас он был полуслепым, иначе другие могли бы вскоре догадаться, что он больше не обладает умением и знанием Старших.

Вдали показался Гризхейз. Его характерные башни выделялись на фоне последнего фиолетового отблеска угасающего дня. Однако теперь он был не одинок. Вокруг в сгущающемся мраке, на когда-то плоской, нетронутой земле словно из самой почвы вырос ветхий, недолговечный город, состоявший из скопления желто-коричневых парусиновых шатров, среди которых, как разбросанные уголья, тлели костры. Лагерь имел форму полумесяца, обнимающего Гризхейз. Однако круг еще не замкнулся и широкое настороженное пространство между ближайшими шатрами и древними стенами пока существовало.

Значит, верно, что Гризхейз осажден.

Один солдат исчез в темноте, чтобы разведать путь, и скоро вернулся.

– Стражник на Вдовьей башне заметил наш сигнал фонарем и ответил тем же. Они знают, что мы здесь, так что готовы пропустить нас через заднюю калитку.