Девочка с медвежьим сердцем

– Очень хотелось есть… попробовал украсть курицу… фермер отогнал меня граблями… тогда я выхватил шпагу и пронзил его. Пронзил шпагой. Обезумел… ненавидел его… обезумел от голода. Я… трус. Вор. Грех гнева…

– Говорил же я, что он пуританин, – вставил доктор.

Мейкпис подумала, что он, возможно, прав. В манере призрака говорить было что-то, напоминавшее ей подмастерьев Поплара. Она даже стала гадать, сколько этих мальчиков с сердцами, в которых горит огонь, и потрепанными Библиями в нагрудных карманах завербовались в армию. Этот Ливуэлл Тайлер казался таким же молодым и свирепым, как они, но вся свирепость обернулась против него же.

Она вспомнила мозолистые руки солдата. Что было отброшено ради шпаги? Молоток или серп?

Он был дезертиром и, очевидно, достаточно глупым, чтобы погибнуть из-за курицы. Но каким-то образом целых два дня одной решимостью удерживал свой туманный дух, чтобы спасти своего убийцу. И сделал это, хотя думал, что его собственная душа невозвратно утрачена.

«… Вор и трус…»

Голос становился более прерывистым, неясным и измученным. Несмотря на слабеющий дневной свет, Мейкпис едва видела дымный образ, он вертелся и извивался, словно накинулся сам на себя, вырывая клочья из собственного духа.

– Занимательно, – заметил доктор, очевидно наблюдавший то же явление.

– Прекрати… – прошептала Мейкпис. – Ливуэлл Тайлер… Пожалуйста, прекрати.

Предоставленный себе призрак сам себя сведет с ума и уничтожит пытками.

– О, пожалуйста, нет, – вторил доктор, словно разгадав течение ее мыслей.

– Послушай, Ливуэлл, – прошептала Мейкпис, пытаясь заставить измученного духа заметить ее. – Как насчет вторых шансов?

– Я… я их не заслужил.

– Зато заслужила я! – Мейкпис сменила курс. – Я бегу от грешника, готового подвергнуть опасности мою душу. Нужно найти место, называемое Уайтхоллоу. Ты мне поможешь?

Глава 28

Мейкпис отмеряла шагами милю за милей, пытаясь игнорировать горячие, напыщенные речи доктора Квика.

– О чем ты только думала, – не унимался он, – когда брала в помощники вражеского солдата? Разве в нашей маленькой компании и без того не достаточно разные взгляды?

– Мастер Тайлер знает дорогу в Уайтхоллоу, – оправдывалась Мейкпис. – Кроме того, нам необходим кто-то, знакомый с солдатским делом.

– Вполне вероятно, он может решить перерезать нам глотки, – пробурчал доктор. – И он когда-нибудь прекратит этот адский шум?

Еще на ферме Мейкпис объяснила суть своего «дара» Ливуэллу, и тот, казалось, понял, что она предлагает. Его дух успокоился и перестал рвать себя на части. Однако, оказавшись внутри, призрак молчал целый час, после чего принялся молиться, неустанно и истово. И с тех пор не умолкал, несмотря на все попытки Мейкпис поговорить с ним.

Она не хотела признавать, что начала задаваться вопросом: неужели доктор прав? Возможно, принять дух Ливуэлла было глупостью и слишком поспешным решением. Но наблюдать, как изводится призрак, было невыносимо.

– Возможно, ему нужно время привыкнуть, – сказала она доктору.

– У него нет времени привыкать, – отрезал тот. – Как только мы пересечем границу Бакингемшира, нам понадобятся указания, куда именно идти.

Продолжая шагать, Мейкпис видела, как неяркое солнце достигло зенита и снова начало опускаться за горизонт: день уже клонился к вечеру.

Покинув ферму Эйксуортов, она ни разу не остановилась. Не смела. Где-то в этих краях затаился Джеймс, и он снова охотится на нее.

Мейкпис знала, что пересекает ничейную землю и что в любой момент может наткнуться на солдат той или другой стороны. Она держалась густых зарослей живой изгороди в надежде, что издалека ее не увидят. Солдаты, встретившие одинокую путешественницу в таком месте, заподозрят что-то или арестуют ее. Хуже того, они могут быть опасны.

Скоро она окажется на землях парламента. Если ее поймают и обыщут, кольцо леди Эйприл или королевские квитанции станут доказательством того, что она роялистка.

Она нехотя остановилась в небольшой роще и зарыла их у корней ольхи. Едва она хотела выйти из рощи на луг, ее остановил резкий шепот в голове: «Назад!»

Мейкпис не задумываясь отступила в тень деревьев и нырнула за высокую поросль крапивы. Только тогда она осознала, что молитвы смолкли. Оказалось, что шепот шел от Ливуэлла. Оглядывая луг, она увидела крошечную ослепительную вспышку, показавшуюся и тут же пропавшую за кустом.

– Подзорная труба, – прошептал Ливуэлл.

Мейкпис не шевелилась. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем двое с мушкетами через плечо возникли в просвете между кустами и, повернувшись, пошли прочь. Она оставалась на месте, пока не уверилась, что они исчезли.

– Спасибо, мастер Тайлер, – поблагодарила она, прежде чем осторожно выйти на луг.

– Это дело привычки, – последовал угрюмый ответ, но солдат, по крайней мере, прекратил молиться.

– Мастер Тайлер, – мягко начала Мейкпис.

– Что тебе, ведьма? – огрызнулся мертвый солдат, затравленно и одновременно вызывающе.

– Я не ведьма! – запротестовала она. – Я говорила тебе, кто я! Рассказывала о Фелмоттах!