Девочка шейха

— За жениха и невесту! — тогда же зал закричал от радости и наполнился ликованием. Опасность и напряжение, сковывающее зал, отлегло, а я отмерла и наконец, покинула зал пока меня не заметили.

* * *

Я не собиралась встречаться с Артуром, к тому же, у меня много дел перед предстоящей свадьбой. Приготовлениями мы занимались с матушкой Рафаэля — милая тетушка, которая всегда казалась ласковой и понимающей, в отличие от остальных представителей Вацлавов. Но несмотря на долгое время и разговоры со слугами, я так и не отвлеклась. Каждую секунду ощущала невидимую слежку от Бонифация. Его глаза были везде! За каждым углом и в каждом встречном госте. Он следил за мной. Желал найти. Проклятый убийца словно ходил за мной или мне так казалось. У меня развилась мания преследования, отчего я была нервная и раздраженная. Говорила грубо со слугами и повышала голос. Даже матушка Рафа поняла мое волнение и отправила меня после обеда отдыхать и морально готовиться к свадьбе.

Оказавшись на втором этаже за защитой охранников, хоть и изможденная жарой, но я почувствовала спокойствие. Словно сняли жесткий ошейник и поводок. После возвращения «прямоугольника видимости» с непривычки заболел правый глаз, а от него и голова. Держась за виски обеими руками, я вошла в личные покои и, оглядев помещение, остолбенела. В ноздри пробрался сладкий аромат цветов, чьи лепестки я обнаружила на месте шелковых покрывал и подушек. На моем ложе был изображен огромный круг из белых лепестков, как символ чистоты девушки, а в центре — красный круг из красных роз. Немедленно возникла ассоциация — белые простыни, на которых символом отнятой девственности лежали красные капли-цветы, будто кровь. Это сцена брачной ночи, когда муж берет девственность жены.

От гадливости затряслись руки. Будь моя воля я бы начала крушить и орать не своим голосом. Это издевательство — прямое оскорбление, намек на то, что моему будущему мужу никогда не взять мою девственность, потому что она уже подарена Ему. Не было сомнений, кто сделал очередной дар и захотел унизить. Вся кровь прилила к лицу красками стыда.

Он словно издевался надо мной. Воскрешал в памяти события, когда я сама пришла к нему. Показывал, что не принуждал, а я добровольно легла под него. Мне так в жизни не было стыдно. Мои мысли были глупы и хаотичны, тело горело от стыда, а руки принялись мять. Мять эти кровавые лепестки, выжимать их, а потом я с удовольствием потопталась на цветах. И хоть сколько не топчись, но из памяти не изъять тех моментов. Ведь это я подарила ему девственность, он действительно не отбирал. И винить кроме себя некого. Я думала, что так будет лучше. Думала отомщу, а может, если удастся, то однажды всажу ему нож в спину, пока будет меня иметь, но поняла, что бесполезно играть с таким. Он сам, с кем хочешь поиграет. Да и убить его я бы не смогла. Все же он не убил меня в свое время.

Я долго вымещала злость, а потом сгребла ногами лепестки в одну кучу. Планировала сжечь. Это его трюк. Уверенна хотел меня смутить или вовсе рассорить с женихом.

Как и думала, не успела на секунду остановиться и вытереть пот со лба, как услышала лязг мечей. Подобный звук говорил о том, что охранники перед этажом отставили защиту и пропустили гостя.

Дьявол…молча оглядев устроенный бардак из лепестков, я ощутила себя прижатой к стене. Словно меня загнали в ловушку. Умело обыграли. Ко мне никто не мог наведаться, кроме собственного жениха и, оглядывая дары от Артура, я понимала, что всё ловко подстроено и мне не удастся объясниться. Какие существовали слова оправдания? Выглядела так будто я принимала подарки от другого мужчины. Если сундук с одеждами — это как дань уважения, которую Артур обязан был дать Вацлаву и его невесте, то цветы — это уже намек на более близкие отношения…

За те минуты, которые слышала приближающиеся шаги, я пыталась в последний раз сгрести цветы в сторону, а потом успокоилась. Вздохнула глубоко, восстанавливая сердечный ритм. Почему я должна была идти на поводу у Артура и нервничать? На этот раз я не сделала ничего плохого, ну кроме как примерила довольно откровенное одеяние, которое для меня выбрал Артур… но это не столь важно.

— Рафаэль!? — первая опередила его приветствие. Слушая, как мое сердце колошматит по грудной клетке, я улыбнулась и попыталась быть милой. — Неожиданно? Ты хотел меня видеть?

Надо отметить, что я впервые увидела его за долгое время. Я ведь видела его только однажды на водопаде. Кудрявые рыжие волосы и веснушки на лице, но фигура для молодого парня довольно подтянута. А на его губах даже сейчас блуждала глупая улыбка. Он всегда улыбался, разговаривая с собеседником.

— Разве неожиданно, что жених пришел к невесте за день до свадьбы?

— Нет…что ты!? Конечно, нет. От предсвадебных хлопот я несу ересь, — мой голос должен был уверить в искренности, но, зная себя, я бы себе не поверила, поскольку голос такой…не мой. Гнусный и нежный. Заискивающий. После моих натянутых слов Рафаэль посмотрела за мою спину, где на полу валялись цветы. Увидел.