Девочка шейха

Я мысленно отрезвила себя и дала оплеуху, перестала смотреть в ее карие глаза, чтобы не дать понять о своем вернувшемся зрении. Этот трюк со слепотой мог в будущем пригодиться. Не стоило слишком быстро рассказывать о возвращении зрения. Думаю, одной из причин железного терпения Рафаэля было отсутствие моего зрения. Считал меня неполноценной.

— Лиля, каждый человек в нашем мире наслышан о тебе и Артуре. Разве что глухой не слышал мерзких слухов. Я не верю этой мерзости. Я на твоей стороне. Ты нормальная женщина. Не ведьма и не сумасшедшая, я же вижу. Распространяют слухи — глупые малообразованные простолюдины, верящие в магию и ведьм! — девушка покрепче пожала мои руки, как бы по-дружески выказывая свое доверие, и подарила мне очередную милую улыбку.

Внутри тела стало тепло, словно я съела огненное солнце. Впервые за многое время стало тепло от того, что люди доверяли. Трудно было оставаться равнодушной к теплу девушки, и я искренне, а не вынужденно улыбнулась. Да уж, такая девчонка и айсберг отогреет! Но следующие ее слова меня ввели в прострацию и вновь спрятали мои эмоции. Чужеземка отняла руки и вновь хлопнула в ладоши. Мечтательно повернулась в сторону процессии воинов-гостей из девятнадцатой земли.

— Слухи лживы. Артур не такой. Он не сумасшедший и не жестокий. Я уверенна.

Да-да. Артур — душка. Принц на черном коне. Он не сам наказывает за непослушание, а приказывает другому отхлестать тебя по попе, или набить клеймо на лбу. А протыкала я себе лоб, наверное, просто так, а не для того чтобы надеть серьгу и скрыть позорное клеймо.

По истине влюбленные женщины витают в розовых мечтах!

— Лиля, я тебя умоляю, пожалуйста, ты должна помочь мне с Бонифацием. Я о нем мечтаю уже пять лет.

— Он женат, — холодно возразила и тоже настороженно подошла к бордюру, продолжая привыкать к «прямоугольнику видимости». Большинство гостей осталось при входе, а главные уже зашли, поскольку Артура и Ярина я не смогла найти. — Хочешь быть его наложницей? Твой отец тебя убьет.

— Откуда такие мысли? — Трин нежно погладила мою руку. Наверное, так гладят домашних зверушек. — Артур не женат, свадьба же сорвалась? Ты ведь там была? Они не успели поклясться в любви, его младший брат тогда был отравлен.

Я не стала поправлять девчонку и рассказывать подробности того дня. В особенности доносить информацию до маленького скудного умишки о том, что отравление — это был трюк, разыгранный братьями для того, чтобы найти гниль в своих рядах. Но вот подробности церемонии я оказывается не знала. Точнее не интересовалась.

— В последнее время я чувствую словно сами красные пески против его женитьбы то на вашей принцессе из тринадцатой земли, то на этой наложнице… Каждый раз что-то не дает ему дойти до конца. Лиля, это знак. Я уверенна! Я должна быть его женой!

Столько вдохновения было в ее голосе, что я не посмела спустить глупышку с небес на землю. В конце концов, кто я такая, чтобы отговаривать. А может она и есть его судьба. Он весь такой равнодушный, непробиваемый, никого не любивший и мало о ком думающим. А она вся такая порхающая, наивная, как бабочка. Будет целовать и рожать ему детишек и слова против не скажет.

— Помоги очаровать Артура, ты ведь была его наложницей и должна знать, как найти к нему подход?

Очаровать Артура!?

Против воли засмеялась, чем вызвала подозрительный прищур Трин.

Если быть честной с собой, то мне кажется единственное желание, которое я удачно вызывала у Артура, исключая похоть, это желание придушить! Взаимно!

Я согласилась помочь, правда, не упомянула о том, что жизнь Артура будет короткой. Отец предвкушает тот момент, когда Артур оступится, сделает что-то неподобающее для гостя, чем развяжет руки убийц, а до тех пор, к сожалению, действовал закон хозяина великого дома. «Путников накорми и уложи на мягкие покрывала или подушки».

Дары

POV Лиля

Ту ночь я промучилась без сна. Одно понимание, что где-то в этом же дворце спит Артур меня заставляло беспокойно переворачиваться с одного бока на другой, теребить подушки и накрываться ими с головой. Тени на стенах покачивались и меняли страшные формы, протягивая ко мне свои скрюченные тонкие пальцы. Возле моей комнаты стояла охрана, но всегда можно найти способ пробраться через них, а потом без зазрения совести отрубить мне голову.

* * *

После инцидента, когда охмелевший Рафаэль начал сильно распускать руки, пришлось просить назначить моей служанкой Клару, которой я могла бы доверить свое обнаженное тело. С тех пор мы много общались уже с новой Кларой. Видоизмененной. Собранной с новыми характеристиками. После года, проведенного в рабстве, спесь и гордыня девушки исчезли почти бесследно, что осталось неизменным — ее желание красивой жизни и некая избалованность. Кто бы мне сказал, несколько лет назад, что избалованная принцесса, которую я охраняла от нее же самой, будет делать мне макияж и прически, я бы тому лжецу плюнула в глаз.