Девушка индиго

– Стало быть, вы ему не поверили?

– О, еще как поверил. – Чарльз тихо рассмеялся и покачал головой. – Но видите ли, я вижу в вас то, о чем не догадываются другие.

– Правда? И что же это?

– Мне кажется, для вас не существует препятствий, которые вы не в силах преодолеть.

Я попыталась улыбнуться, но не смогла. У меня было такое препятствие. Было препятствие, которое невозможно преодолеть.

– Я принадлежу к женскому полу. Я не сын своему отцу, и с этим ничего нельзя поделать. Вот мое непреодолимое препятствие.

Чарльз рассмеялся, а потом его чело омрачилось, но добрые глаза смотрели на меня все так же ласково.

– Я понимаю, – тихо сказал он. – И часто задумываюсь, каких высот вы смогли бы достичь, если бы Господь создал вас мужчиной. – Он снова отвел взгляд, широкие плечи поникли. – Тем не менее я… я… – попытался он продолжить и смешался.

– Что, мистер Пинкни? – спросила я, смущенная сменой его настроения – привычная уверенность в себе, всегда исходившая от него, как будто пошатнулась.

Он поднял печальный взор и тяжело вздохнул:

– Я, тем не менее, счастлив, что вы женщина, Элиза. – Затем тряхнул головой и добавил: – Потому что вы удивительная.

У меня потеплело на душе. Но я не знала, что сказать в ответ.

В холле раздались голоса, и Чарльз откашлялся:

– Мне недавно попалась книга, которая вам может понравиться. Это «Опыт о человеческом разумении» Джона Локка. К сожалению, она осталась у меня в городском особняке.

– Благодарю вас. Через пару недель мне надо будет отправить Того в город за припасами. Если не возражаете, он к вам заглянет. Думаю, у меня к тому времени будет еще и письмо для мисс Бартлетт.

Чарльз заулыбался:

– Буду ждать вашего гонца.

Дорогая мисс Бартлетт,

для меня сущее наслаждение начать переписку с Вами […]

Мои наилучшие пожелания мистеру Пинкни и его супруге.

Остаюсь искренне Ваша

Э. Лукас

25

Я вернулась из Бельмонта после той весьма продуктивной беседы с мистером Пинкни и с удвоенным пылом принялась воплощать на плантации свои новые и старые прожекты.

Вставала я, как и раньше, в предрассветный час, но теперь в те дни, когда соблазн прогуляться в сторону опушки леса на краю негритянского поселения, вместо того чтобы обойти дозором всю плантацию, становился непереносимым, я будила Лиль-Гуллу и просила его запрячь для меня кобылу. Он всегда так радовался при виде меня и был так горд, что ему доверяют работу Индейца Питера, что меня даже не мучила совесть оттого, что я его потревожила. Повторения последней ужасной встречи с Беном я не хотела. И желания получить очередное доказательство своих подозрений по поводу того, что происходит между ним и Сарой, у меня тоже не возникало. Поэтому я скакала верхом по тропинкам туда-обратно, наслаждаясь прохладным дыханием приближавшейся осени, которая уже ощущалась в ветерке, обдувавшем лицо.

Квош, Сони и Помпей под моим руководством построили «школу» – навес на открытой площадке за негритянским поселком, – так, чтобы его не было видно из окон нашего дома и с подъездной дороги. Поначалу я думала предложить дочкам Мэри-Энн и Лиль-Гулле каждое утро приходить ко мне в кабинет, но господский особняк был для них непривычным местом, и я побоялась, что они все время будут отвлекаться от занятий. Да и Полли у нас была такой непоседой, что отвлекала бы их одним своим присутствием.

Отдать распоряжения насчет работ на плантациях, проверить, как идут дела, и все записать в тетрадь отчетов – это занимало у меня добрую часть дня. Теперь ежедневно с нашей плантации Гарден-Хилл в порт Чарльз-Тауна ходила лодка с грузом. Мурри, наш приказчик с Комби-Ривер, принял брошенный мною вызов, и теперь под его руководством качество производимых на плантации товаров заметно повысилось. В итоге мы уже отправили в Вест-Индию изрядное количество бекона и засоленной говядины вместе с очередной партией корабельной древесины. И продолжали точно следовать перечню запланированного импорта и экспорта. Но всякий раз, изучая наши расходы, я ужасалась тому, насколько ненадежно и шатко наше положение. Одно кораблекрушение, одна испорченная партия товара, один невыполненный заказ – и может случиться так, что нам нечем будет платить по закладной. «Отец, что же ты наделал?.. И как же я по тебе скучаю…» – думала я.

Средства, вложенные в производство индиго, тоже нельзя было назвать мелочью. Баланс мог критически не сойтись, учитывая затраты на жалованье Кромвелю, а также на изготовление необходимых нам инструментов и оборудования.

Ко всему этому добавились дополнительные траты – маменька настояла, чтобы мы присутствовали на ежегодном Балу в честь дня рождения короля, а для этого надобно было заказать у портних роскошные наряды. У меня и без этих расходов голова шла кругом, так что в предвкушении торжества я трепетала скорее от страхов, чем от радости.