Девушка, которая взрывала воздушные замки

Они встретились в начале девятого перед телевизионным монитором в конференц-зале «Милтон секьюрити». На встречу явились Драган Арманский, Микаэль Блумквист и Сусанн Линдер. Арманский также пригласил шестидесятидвухлетнего Юхана Фреклунда, в прошлом инспектора уголовной полиции в Сольне[77], а сейчас начальника оперативного подразделения «Милтон секьюрити», и сорокавосьмилетнего бывшего инспектора полиции Сонни Бомана, который с самого начала следил за делом Лисбет Саландер. После того как Сусанн Линдер прокрутила запись с камеры наблюдения, они принялись активно обсуждать ситуацию.

– Мы видим, как Юнас Сандберг сегодня ночью в три часа семнадцать минут открывает дверь квартиры Микаэля Блумквиста. У него есть собственные ключи. Вы помните, что слесарь Фаульссон снял слепок с запасных ключей Блумквиста, когда они с Йораном Мортенссоном несколько недель назад совершили незаконное проникновение в квартиру?

Арманский мрачно кивнул.

– Сандберг находится в квартире чуть более восьми минут. За это время он проделывает следующее: приносит с кухни маленький полиэтиленовый пакетик и наполняет его, потом откручивает заднюю стенку динамика, который находится у тебя в гостиной, Микаэль, и помещает туда пакетик.

– Ничего себе, – произнес Блумквист.

– Примечательно, что он берет пакетик с твоей кухни.

– Это пакетик из «Консума», в котором у меня были багеты, – объяснил Микаэль. – Я обычно храню такие пакетики, чтобы класть туда сыр и тому подобное.

– Я дома тоже так делаю. При этом, разумеется, что на пакетике имеются твои отпечатки пальцев. Потом он приносит старую газету из лежащего в прихожей мешка с мусором и вырывает из нее страницу, чтобы завернуть некий предмет, который затем помещает на верхнюю полку твоего платяного шкафа.

– Однако… – откликнулся Микаэль.

– И здесь то же самое. На газете имеются твои отпечатки пальцев.

– Понятно.

– Я приехала к тебе на квартиру около пяти утра и обнаружила следующее. В твоем динамике находится около ста восьмидесяти грамм кокаина. Я взяла оттуда один грамм для анализа. – Она положила на стол маленький пакетик с доказательством.

– А что находится в шкафу? – поинтересовался Микаэль.

– Примерно сто двадцать тысяч крон наличными.

Арманский знаком велел Сусанн Линдер выключить монитор и посмотрел на Фреклунда.

– Стало быть, Микаэль Блумквист причастен к торговле кокаином, – добродушно заявил Фреклунд. – Они явно разволновались по поводу того, чем он занимается.

– Это и есть ответный ход, – сказал Микаэль.

– Ответный ход?

– Вчера вечером они обнаружили ваших охранников в Моргонгове.

Он рассказал о том, что узнал от Моники относительно поездки Сандберга в типографию.

– Шустрый мерзавец, – буркнул Сонни Боман.

– Но почему именно сейчас?

– Они явно нервничают по поводу того, что может предпринять «Миллениум», когда начнется суд, – сказал Фреклунд. – Если Блумквиста арестуют за торговлю кокаином, доверие к нему будет основательно подорвано.

Сусанн Линдер кивнула.

Микаэль не вполне понимал, что происходит.

– Но что же нам делать в сложившейся ситуации? – спросил Арманский.

– Давайте пока ничего не будем делать, – предложил Фреклунд. – Придержим козыри на руках. У нас имеется отличное документальное подтверждение того, что Сандберг подкинул наркотики и деньги тебе в квартиру, Микаэль. Пускай ловушка захлопнется. Мы сможем немедленно доказать твою невиновность, и, кроме того, это станет лишним доказательством преступных действий «Секции». Хотел бы я оказаться на месте прокурора, когда эти весельчаки предстанут перед судом…

– Не знаю, – медленно произнес Микаэль Блумквист. – Суд начинается послезавтра. «Миллениум» выйдет в пятницу, на третий день судебного процесса. Если они собираются засадить меня за торговлю кокаином, то это, вероятно, произойдет раньше… А я до выхода журнала ничего не смогу объяснить. Это означает, что я рискую оказаться за решеткой и пропустить начало судебного процесса.

– Иными словами, тебе следует на неделю куда-нибудь скрыться, – предложил Арманский.

– Но я собирался поработать вместе с ТВ‑четыре и еще кое-что подготовить. Это было бы так некстати…

– Почему все-таки именно сейчас? – поинтересовалась вдруг Сусанн Линдер.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Арманский.

– У них было три месяца на то, чтобы опорочить Блумквиста. Почему они взялись за дело именно сейчас? Ведь что бы они сейчас ни предпринимали, журнал ведь все равно выйдет.

Все на некоторое время замолчали.

– Это может быть связано с тем, что они не понимают, что именно ты собираешься опубликовать, Микаэль, – предположил Арманский. – Они знают, что ты что-то замышляешь… Но, возможно, думают, что у тебя есть только отчет Бьёрка от девяносто первого года.

Блумквист неуверенно кивнул.