Девушка-праздник

– Нет. Наблюдали за ней, ходили всей семьей три дня за каждым ее шагом. А она вернулась к себе прежней, улыбалась, собиралась. Когда мы из оцепенения вышли, давай останавливать: куда, зачем? А она смеется: «Васечка мне все подскажет и присмотрит за мной, мы теперь каждую ночь разговариваем». И мы ее отпустили! Это потом я себя, да и нас всех за это обвиняла, а тогда…

Мама уехала, а жизнь налаживалась, обрастая новыми привычками, бытом, законами и правилами.

Дарья поступила в институт, став студенткой Финансовой академии. Почему именно Финансовой? Да потому, что за этот год от жизненной необходимости проявились ее умения и таланты принимать решения, вести счета, планировать и рассчитывать бюджет всей семьи, вести переговоры с риелторами, жильцами, снимавшими их квартиры, ходить по чиновничьим кабинетам, оформлять всевозможные документы.

Зимой у дедушки Васнецова случился инсульт.

Дежурили в больнице все по графику, составленному Дашкой. Он оправился, но далеко не полностью – левая сторона тела практически парализована, речь затруднена. И бабушка Васнецова приехала к ним за помощью.

– Я не справлюсь сама, не смогу за ним ухаживать! – плакала она, утирая слезы маленьким кружевным платочком. – Нанять медперсонал средств нет, а в хоспис его не берут, нележачий, говорят, и родные есть. Вы обязаны мне помочь, мне же семьдесят девять лет!

– Хорошо! – решила Дашка, как теперь повелось, одна за весь «хоровод». – Вы с дедушкой переедете к нам жить. А квартиру вашу мы тоже сдадим.

– Но я не это имела в виду! – искренне негодовала бабушка. – Я думала, вы будете приезжать по очереди, как в больницу ездили, помогать мне.

– Так не получится, – утвердила начальственным тоном Дарья. – Дедушка Стас работает, бабушка Надя и Лидия Ивановна ведут хозяйство. Катя учится и вечерами подрабатывает репетиторством, у меня первый курс очень тяжелый, я поздно вечером возвращаюсь. Так что только таким образом.

Тяжело было всем. У бабушки Васнецовой совсем не нежно-уступчивый характер, она постоянно пыталась «рулить», указывая, как и что надо делать, большую часть времени демонстрируя глубокое недовольство. А дедушка Васнецов после непродолжительного улучшения стал сдавать, а вскоре и вовсе слег. Денег катастрофически не хватало. Как сказала Катька:

– У нас с тобой, Дашка, патронат на дому, филиал дома престарелых, отягощенный финансовыми трудностями и разногласиями между контингентом. Все по классическим правилам богаделен.

Девчонки крутились как могли. Катя набрала учеников и работала до поздней ночи, Дашка училась и делала первичную бухгалтерию и балансы для двух небольших фирмочек, дедушка Стас работал помощником инженера в управлении строительства автодорог. При том, что они сдавали три квартиры и скидывали в общую кучу все заработки и пенсии, денег все время не хватало. Лекарства для дедушки стоили немыслимых денег, и их было семь человек, которым каждый день требовалось есть, как ни странно.

Мама звонила из Италии один-два раза, прилетала на папины полгода и годовщину, извинялась, что не может чаще.

Через полгода после переезда в их «колхоз» у дедушки Васнецова случился повторный инсульт, и через три недели он умер. Допродавали кое-какие вещи, пару бабушкиных колец – похоронили. Мама смогла приехать только на девять дней. На поминках, в семейном кругу, бабушку Васнецову вдруг «пробило» обвинять маму:

– Все из-за тебя! Как только Васенька тебя увидел, нас с отцом бросил, всего себя тебе посвятил! Ты ему чуть карьеру не испортила! Если бы тогда на партсобрании ему занесли выговор, то тут же бы из министерства выгнали!

– Ну не выгнали же, – улыбалась мама.

– Жизнь ему загубила, умер молодым! – закричала бабушка.

– Ну-ка, прекрати! – вдруг громко потребовала тишайшая Лидия Ивановна и хлопнула ладонью по столу. – Ты просто зловредная эгоистка! Только о себе всю жизнь и пеклась! С внучками ни разу не посидела, на выходные не взяла! Ты на Риточку злишься только потому, что тебе надо было, чтоб Василий Дмитриевич только о тебе пекся да деньгами и заботой баловал! Привыкла на его шее кататься! Они в счастье девятнадцать лет прожили, как один день! В счастье и любви необыкновенной! И не смей на Маргариту наговаривать!

Бабушка Васнецова расплакалась, а мама обняла ее, успокаивала и все что-то шептала ей на ухо, улыбаясь печально. Конечно, про своего Васечку.

Жизнь преподнесла новую проблему – заболела бабушка Васнецова.

Требовалась срочная операция, но… возраст, врачи не очень-то хотели браться, все-таки восемьдесят лет, и – разумеется! – требовалось заплатить большие деньги, чтобы взялись за операцию.

Очень большие.

Весь состав «коммуналки», сидя за круглым обеденным столом, смотрел на Дашку в ожидании, что она придумает и как станет спасать их в этот раз.

И она придумала:

– Продадим бабушкину квартиру!

– Нет! – категорически заявила бабушка Васнецова. – Это моя квартира, я против! Где я жить буду?

– Если не продадим, жить ты уже нигде не будешь! – жестко пояснила Дашка. – Сделаем операцию, и нам еще тебя на ноги поставить надо.