Девушка с проблемами

На пустой станционной площади стоял «Хаммер». Коля вышел из машины, облокотился о капот и курил в кулак, волновался.

Чего вдруг он начал пороть горячку? Надо было дождаться утра, обдумать все, да и лишних переживаний девчонке ночными поездками не добавлять!

Он увидел ее, когда Сашка рассказывала – увидел! Ну, привиделось ему что-то – с кем не бывает! Ишь какой вещун-колдун! Одичал совсем в глуши-то или так история этой Ирины на него подействовала?

Да и Сашка хороша, так рассказала, что его всего перевернуло, девчонка эта перед глазами стоит, а он подумал – моя! Даже не подумал, а затеплело где-то в груди – не то надежда, не то предчувствие какое!

Хорош! Нечего сказать! Девочка совсем – двадцать четыре, а он, старый хрен, почему-то решил, что его!

Он щелчком выбросил бычок от выкуренной в несколько затягов до фильтра сигареты. На темной привокзальной площади, едва освещенной единственным тусклым фонарем у входа закрытой на ночь двери станции, он ярко полыхнул, пролетев по дуге, и упал на асфальт, предсмертно раскидав полыхнувшие искры. Николай проследил полет и падение бычка, достал еще одну сигарету и закурил.

«Ну, ничего, – приободрил он себя, – ничего. Лето на природе побудут, отъедятся нормальными продуктами да с огорода, речка, лес, живность моя – раздолье детям. Хоть в себя придут, успокоятся, а чего им у меня-то на хуторе бояться? Опять же, Лукинична с Ильичом за ними присмотрят. Да с радостью! Может, и Ирина эта отойдет немного на наших-то красотах!»

Лукинична и Ильич, его соседи, единственные оставались на умиравшем хуторе. Старики были крепкими, по-народному юморными, шебутными, но загибались совсем уж от бедности, одиночества и заброшенности, пока Коля не появился рядом. Он выстроил дом, обзавелся хозяйством, а заодно и им помог взбодриться, оклематься и зажить по-новому. Жили они с соседями душа в душу – одной семьей, почти одним домом. Лукинична шебуршилась у Коли по хозяйству, когда он в леса уходил, в район отправлялся или в Москву, или начальство какое наезжало, клиенты на охоту да на рыбалку или водки попить в тишине. За живностью втроем ходили, корова одна на два дома, а что, им даже слишком. Лукинична нет-нет да и на рынок в район ездила, излишки продавала, радовалась всегда доходу. А Коля только тихо улыбался ее неугомонности хозяйской – отошла от нищеты и беспросветности, а то все поверить не могла, что жизнь теперь у нее спокойная, сытая началась.

Вот будет кому за детьми доглядывать – старики обрадуются! Коля улыбнулся в темноту – еще как! Ильич начнет игрушки деревянные мастерить, а уж Лукинична их пирогами да блинами откормит!

Хорошо, что едут! И им на радость и веселье на выселках своих, и детям – раздолье и здоровье!

Хорошо, что решил, пусть прямо сейчас едут, а что тянуть! Пол-лета, почитай, прошло, глядишь, поутру и передумают, или Сашка отбой даст, перепугается сама своего решения! Ее там сейчас небось Иван-то распекает, отчитывает!

Он улыбнулся – обнародился совсем, стариковские словечки-присказки даже мысленно вставляет.

На площадь въехала синяя «Нива», лихо завернув вираж, рассекая тишину повизгиванием шин, тормознула возле Николая. Из машины выбрался парень лет тридцати, степенно подошел к Николаю и протянул руку для пожатия.

– Вы нас ждете? Александра Владимировна сказала, что встретят на «Хаммере». Я Сергей.

– Николай, – пожав ему руку, представился Коля.

– Что за спешка такая? В ночь. Я бы завтра привез. Вот, взял свою машину, ночью-то на моей спокойнее.

– Александра воспользовалась подвернувшейся возможностью, чтобы подругу и детей на природу вывезти на оставшееся летнее время, – пояснил Коля.

– Это правильно! – согласился Сергей. – Им на воздух очень надо! Что им в Москве-то сидеть!

Но комментировать больше ничего не стал. Молодец! Толковый водитель.

– Давай, Сергей, перегружай вещи. А пассажиры что, спят?

– Дети спят, а Ирина нет, – ответил Сергей и направился к «Ниве».

Коля распахнул задние дверцы и багажник своей машины. Пока они с Сергеем обменивались рукопожатиями и присматривались друг к другу, девушка из машины не вышла, но тут осторожно, чтобы не разбудить детей, выбралась, когда он подходил к «Ниве».

Вот ни черта же не видно в этой темноте под усталым станционным фонарем!

Он шагнул навстречу – она прикрылась распахнутой дверцей, слегка отступив.

– Здравствуйте, – как можно мягче сказал он. – Я Николай, меня за вами Александра прислала.

Она молчала. Он понимал – как бы Сашка ни старалась ее успокоить, предупредить страхи, но здоровенный незнакомый мужик, в потемках, ночью, хрен знает где, на какой-то станции, а за спиной маячит агрессивная дорогая машина! Это при ее-то воспоминаниях!

– Ирочка, давайте детей перенесем, – совсем уж мягко предложил Коля.

Нежно и очень осторожно.

Она стояла, не шевелясь, за дверцей и молчала. Помог Сергей.

– Ириш, давай я кого-нибудь возьму.

– Да, Сереж, – подала она голос. – А ты с нами поедешь?

Как о спасении просила.

– Действительно! – обрадовался возможности успокоить ее Николай. – Сергей, давай с нами! Ты на своей «Ниве» по нашей дороге пройдешь. У меня там банька еще под парами, с вечера. Отдохнешь, с начальницей пообщаешься!

– Нет, – расстроился Сергей, – я домой, меня жена ждет, и дела завтра. Раз Ирину не везти, машину надо на профилактику поставить. Жаль, конечно, банька – это хорошо!

В темноте Николай никак не мог ее рассмотреть – ну, высокая, худая, из-под небольшой косыночки на голове струятся длинные светлые волосы. И вся как натянутая струна – один сплошной страх и настороженность.

Ладно, разберемся!

Коля нагнулся, нырнул в машину и взял спящего ребенка. Потревоженное дитя зашебуршилось, хныкнуло сквозь сон.

– Тихо, маленький, – успокаивал Коля с перехватившей горло нежностью, – спи, мой хороший, скоро дома будем, в кроватке. Ирочка, вы садитесь на заднее сиденье, посередине, а детей мы вам по бокам положим.

Она позволила себе несколько секунд сомнений, взяла с сиденья объемную сумку и пошла к «Хаммеру». Мужчины пристроили детей головками у нее на коленях и осторожно, с разных сторон закрыли дверцы.

– Спасибо, Сереж, – поблагодарил Николай и полез в задний карман джинсов за бумажником.

– Да ты что?! – остановил его движение Сергей. – Все, поехал! Александре Владимировне привет! Ирину и детей берегите, не обижайте!

Хотел сказать еще что-то, но передумал, пожал Коле руку, махнул Ирине и пошел к «Ниве». Николай сел в машину, завел мотор и, посмотрев в зеркало заднего вида, спросил:

– Вы там удобно устроились?

– Да, – еле слышно ответила она.

Взвизгнув прощально шинами, «Нива» развернулась и отъехала. Николай включил свет в салоне и обратился к девушке:

– Ирочка… – начал было он и замолчал.

Ее он видел, и именно такой, в своем коротком видении, во время Сашиного страшного рассказа!

Значит, все-таки вещун-колдун от природы и лесных угодьев!

Она действительно симпатичная. Очень. Глаза темно-синие с плещущимися в них болью, настороженностью и ожиданием плохого.

– Ира, – главное, ее сейчас успокоить, найти нужные слова, – вы не бойтесь ничего, ладно? Вам теперь больше не надо бояться. Совсем. У вас с детьми теперь все хорошо будет. Обещаю.

– А куда мы едем?

Ну, слава богу! Хоть заговорила с ним. Решилась!

– Далеко, мы на хуторе живем, на выселках, у нас там очень красиво. И спокойно. И тихо. Вам понравится. Ну, поехали?

– Поехали, – сказала она, без прежнего напряжения, но еще настороженно.

Значит, нужные слова нашел. Молодец!

Дорога у них, конечно, не американский хайвей, и поспать ей не удалось, придерживая детей на колдобинах и рытвинах.