Девушка с секретом

— Эк ведь чащоба какая!.. — ворчала баба Лиза, продираясь сквозь колючие ветви. — Без глаз остаться можно. А-а-а это что за грибок такой?!

Согнувшись в три погибели, старушка наклонилась над задремавшей девушкой и осторожно тронула ее палкой.

Женька заворочалась, но из-под куртки не выглянула.

— Эй, ты живая? — строго спросила старая женщина, взяв палку наперевес. — Чего валяешься тут? Пьяная, что ли? Или, прости господи, наркоманка какая?!

Осторожно приподняв воротник, девушка вымученно улыбнулась склонившейся над ней старушке.

— Мать честная! — всплеснула та руками. — А разукрасили-то тебя! Вылазь давай!

— Нет, мне нельзя, — хрипло возразила Женька. — Меня ищут…

— Кто? — уставилась баба Лиза на девушку глазами опера. — Милиция?!

— Бандиты, — простонала Женька. — Сначала в одном доме держали, потом в другой привезли. В землю закопать хотели…

Подозрительно прищурившись, старушка несколько минут напряженно размышляла. Наконец, решившись, она махнула рукой:

— Ладно, сиди пока здесь. Как стемнеет, я за тобой приду.

— Зачем? — равнодушно поинтересовалась Женька.

— Зачем, зачем?! — отчего-то рассердилась баба Лиза. — Нет! Оставлю тебя здесь околевать!.. Сиди и жди меня… И не вздумай никуда уйти!

Женька невесело усмехнулась. Второй раз за этот день ее просят подождать и никуда не уходить. Правда, в первом случае это прозвучало несколько иначе…

— Хорошо, — кивнула она через минуту. — Я буду сидеть здесь…

Оставив машину подальше от дома Тимохи, Павел прогуливающимся шагом двинулся по улице. Стайка пацанов, приподняв воротники, тихонько тянули курево из-под ладони.

— Слышь, дядя! — окликнул один из них Павла. — Закурить нет?

— Не курю, — буркнул он, старательно пряча лицо в воротник кожанки.

— Козел! — смачно плюнул пацан ему вслед.

— Дал бы я тебе такого козла! — прошипел в бессильной ярости Павел, не оборачиваясь.

Тротуар обрывался прямо у высокого забора, за которым еще вчера жил его друг. Минуя ворота, он направился к глухой калитке на другой стороне сада. Вопреки обыкновению она была открыта.

Внимательно глядя себе под ноги, он обошел кругом дом и остановился у окна гостевой комнаты.

— Та-ак! — задумчиво протянул Павел, заметив аккуратный разрез на стекле. — Как раз напротив шпингалета. Интересно…

Как потом выяснилось, интересного в доме отыскалось много.

После тщательного осмотра он обнаружил цепочку грязных следов на полу. Он точно помнил, что раньше их не было.

— Кто-то побывал тут после нас, — тихонько пояснил сам себе Павел. — Что искали?..

Но больше всего его заинтересовали уже засохшие отпечатки обуви, все под тем же окном в комнате для гостей. Кто-то, а по его подозрениям этот человек и являлся убийцей, вырезал кусок стекла на уровне шпингалета, открыл окно, влез в комнату и, аккуратно отерев обувь о пушистый ковер на полу, отправился вершить свое страшное дело…

— Эх, Тимоха!!! Как же ты мог так подставиться?! — Павел тяжело опустился на банкетку у стены и взъерошил волосы. — В твоем же собственном доме!.. Э-эх, дружище!!!

Глаза противно защипало, а горло сдавило от пугающего чувства безвозвратной потери.

Воспоминания унесли его в то далекое время, когда он вернулся со службы в армии.

Стоя посередине их дворика, Павел зычно свистнул. Полураздетый Тимоха тут же выскочил на ступеньки подъезда. Облапав закадычного дружка, он шепотом сообщил, что мать Павла с квартиры съехала, купив себе домик-развалюху на окраине. А попутно, видимо, съехала и с катушек, поскольку устраивает там сборища сатанистов. Павел и раньше был в натянутых отношениях с матерью, а после такого известия желание видеться с ней пропало у него окончательно.

Зависнув на неделю в Пашкиной коммуналке, друзья обсуждали планы на будущее. Здесь Тимоха и предложил, понизив голос до доверительного шепота, познакомить его с одним влиятельным человеком.

В дело Павел вошел, не имея ни гроша за душой. Постепенно раздвигая границы влияния, он из рядовых рэкетиров выбился в люди и стал одним из уважаемых коммерсантов в городе. Тимоха наблюдал за ним, уступив Павлу главенствующую роль в их деле. Но тот знал — плечо друга всегда было и есть самой надежной опорой.

Уставившись в одну точку, он сидел, не двигаясь, до тех пор, пока безрадостное течение его мыслей не было прервано трелью телефонного звонка.

— Тимоха! Ты?! — прорычали в трубку после минутного молчания.

— Нет, это я, — устало произнес Павел. — Чего тебе?

— У нас проблемы, — затараторили на том конце провода. — Лемины ребята устроили в моем кабаке драку, разгромили половину зала. Представляешь, совсем обнаглели… козлы!.. Потом еще кто-то выставил витрины.

— Не тарахти, — досадливо поморщился Павел. — Разберемся…

— Ты это, давай быстрее… А то я совсем без заработков останусь, — парень шумно сглотнул. — А следом за мной — ты…

Павел выругался и уронил на рычаг трубку.

Ситуация принимала неприятный оборот. Нет, нападение на ресторан не было такой большой проблемой, чтобы стоило вдаваться в панику, но лишние заморочки теперь, когда рядом не было Тимохи, могли внести сумятицу в ряды «налогоплательщиков», как называл их Павел.