Девушка с татуировкой дракона

Больше часа Микаэль излагал все детали запутанной истории Харриет Вангер. Он ничего не утаил. Фруде дал ему разрешение нанять Саландер, а чтобы сделать это, Блумквист должен был ей полностью довериться.

Микаэль рассказал даже о своей связи с Сесилией Вангер и о том, как признал ее лицо в окне Харриет на старом фотоснимке. Он поделился с Лисбет всем, что разузнал об этой женщине. Журналист и сам уже понимал, что Сесилия переместилась в самое начало списка подозреваемых. Правда, он пока никак не мог понять, каким образом она могла быть связана с тем первым убийством, совершенным в то время, когда она была еще маленьким ребенком.

Напоследок он дал Лисбет Саландер копию списка из телефонной книжки Харриет.

Магда – 32016

Сара – 32109

РЯ – 30112

РЛ – 32027

Мари – 32018

– Что я должна сделать, как ты считаешь?

– Я выяснил, что РЯ – это Ребекка Якобссон, и связал ее гибель с библейской цитатой, где говорится о сожженной жертве. Ее убили, сунув головой в догорающий костер, что очень напоминает именно этот фрагмент. Если я окажусь прав, то мы обнаружим еще четыре жертвы: Магду, Сару, Мари и РЛ.

– Ты думаешь, что они мертвы? Их убили?

– Да. Какой-то убийца действовал в пятидесятые и, возможно, в шестидесятые годы. И каким-то образом все это связано с Харриет Вангер. Я пролистал архив газеты «Хедестадс-курирен». Пока мне удалось только обнаружить, что убийство Ребекки – единственное кошмарное преступление, связанное с Хедестадом. Я хочу, чтобы ты продолжила поиски в других частях Швеции.

Лисбет Саландер надолго замолчала. Микаэль ждал ее ответа и нетерпеливо ерзал на стуле. А вдруг он ошибся в ней…

Наконец она подняла взгляд.

– Хорошо. Я берусь за эту работу. Но ты должен подписать контракт с Арманским.

Драган Арманский распечатал контракт, который Микаэлю Блумквисту следовало отвезти в Хедестад на подпись Дирку Фруде. Вернувшись к кабинету Саландер, он через стекло увидел, что они с Микаэлем Блумквистом стоят, склонившись над ее лэптопом. Микаэль положил руку ей на плечо – он ее коснулся! – и что-то ей показывал. Арманский замедлил шаг.

Журналист сказал что-то, привлекшее внимание Лисбет. В ответ она громко засмеялась.

Драган никогда прежде не слышал ее смех, хотя несколько лет пытался завоевать ее доверие. Микаэль Блумквист знал ее всего пять минут – а она уже смеялась…

Внезапно Арманский воспылал ненавистью к Микаэлю Блумквисту – такой сильной, что даже сам удивился. Открывая двери, он на всякий случай кашлянул и положил перед ними пластиковую папку с контрактом.

После обеда Микаэль успел ненадолго заскочить в редакцию «Миллениума». Он зашел туда впервые после того, как перед Рождеством забрал свои вещи, и столь хорошо знакомая лестница вдруг почему-то показалась ему чужой. Код замка не изменили, и Микаэль смог незамеченным проскользнуть в дверь редакции. Он немного постоял, оглядываясь и заново привыкая.

Офис «Миллениума» имел форму буквы «L». Прямо сразу за входом располагался просторный холл, которому не находилось почти никакого применения, и они расположили здесь диван и два кресла, чтобы принимать посетителей. За диваном находились столовая с мини-кухней, туалеты и два чулана с книжными полками и архивом. Там стоял также письменный стол для приходящих практикантов. Справа от входа в редакцию стеклянная стена отделяла рабочее пространство Кристера Мальма. Его собственная фирма тоже располагалась здесь, занимая восемьдесят квадратных метров и имея собственный вход с лестницы. Слева приблизительно на ста пятидесяти квадратных метрах располагалось помещение непосредственно редакции, со стеклянным фасадом, выходившим на Гётгатан.

Интерьерами занималась Эрика. Это она решила установить застекленные перегородки, которыми отделялись три персональных кабинета. Все остальные сотрудники находились в общем офисном помещении. Себе она выбрала самый просторный кабинет, в глубине редакции, а Микаэля разместила в другом конце офиса. Его кабинет оказался единственным, куда можно было заглянуть, никуда не сворачивая. Микаэль отметил, что в его рабочее помещение так никто и не переехал.

Третий кабинет находился чуть подальше, и его занимал шестидесятилетний Сонни Магнуссон, который несколько лет занимался рекламой в «Миллениуме». В компании, где он проработал бо́льшую часть жизни, затеяли сокращения, и Сонни остался без работы. Вот тогда-то Эрика и встретила его. К тому времени Сонни пребывал в таком возрасте, что уже не рассчитывал найти себе постоянную работу. Эрика схватила его за шкирку, предложила небольшую ежемесячную зарплату и проценты с доходов от рекламы. Санни согласился, и ни одна из сторон не пожалела об этом.

Однако в последний год его опыт уже не спасал, и доходы от рекламы резко сократились, а вместе с ними и ужалась зарплата Сонни. Но он не искал себе другую работу, а потуже затянул пояс и великодушно остался на своем посту.

«В отличие от меня, ставшего причиной этой катастрофы», – подумал Микаэль.