Девушка у обрыва

В 10:00 я включил первую кнопку. Она была зеленого цвета. Весь зал наполнился глухим вибрирующим гуденьем. УЛИССы, стоящие у приборов, на минуту подняли вверх металлические руки – в знак того, что системы действуют нормально. ЭРОТ легко спланировал откуда-то из-под стеклянной крыши, где извивались бесчисленные трубопроводы и кабели, и, встав на мгновенье перед пультом, расправил крылья, которые светились зеленоватым светом.

– Неполадок в узлах нет, – доложил он и опять взвился вверх.

Затем из круглого люка в полу выполз механизм, какого я никогда и не видывал. Он был облицован пластмассовой чешуей и полз, как змея. На хвосте у него был крючок. Плавно извиваясь, подполз он к подножию пульта и поднял голову; за металлической обрешеткой головы светился круглый зеленый глаз.

– Подземное хозяйство в порядке, – отрапортовал агрегат-змея. – Вводы силовых кабелей в порядке, контакты группы бета в порядке. Распоряжений нет?

– Раз все в порядке, то какие могут быть распоряжения, – резонно ответил я. – Можете ползти обратно.

Через восемь минут после включения первой кнопки я, согласно лежащей передо мной схеме, нажал вторую – белую. Гуденье в зале перешло в другую тональность. За хрустальным щитком какого-то огромного агрегата, вмонтированного в пол неподалеку от пульта, заметались синие молнии.

В эту минуту я услыхал мыслесигнал Андрея.

– Ну как? – поинтересовался Андрей.

– Все в порядке, – ответил я. – В этой работе действительно нет ничего сложного. Я не против нее, но удивляюсь, почему ты не поручил это дело какому-нибудь там ЭРОТу или УЛИССу.

– Дело слишком ответственное, – ответил Андрей. – Человек – это Человек, а агрегат – только агрегат.

– Мне вообще не совсем понятен этот принцип дубляжа, – сказал я. – Ведь у тебя точно такой же пульт и те же самые кнопки, что и у меня. Только не подумай, что я хочу уйти на попятный двор, как в старину говорилось. Просто мне это странно. Или это перестраховка? Было в древности такое понятие.

– Не перестраховка, а страховка, – ответил Андрей. – Процесс преобразования, как я тебе говорил, длится сорок пять часов тридцать девять минут. За это время кто-то из нас может устать, сделать ошибку из-за невнимания. Но так как нас двое, то ошибка почти исключена.

– Что ж, один ум хорошо, а два лучше, – согласился я. – А скажи, как называется агрегат-змея, который ко мне приползал?

– ПИТОН[35], – ответил Андрей. – Все?

– Все. Мыслепередача окончена.

В 10:27 я нажал третью – синюю – кнопку. В 10:49 – желтую. В 11:04 какую-то полосатую. Все шло как по маслу – по старинному выражению. Между нажатием некоторых кнопок интервалы были всего шесть – восемь минут, но были в сорок минут и в час десять. В один из таких перерывов я успел сходить в душ, в другой – успел пообедать с Андреем. Время от времени прямо к пульту подходил САТИР[36]

и приносил еду и горячий чай. Изредка мы вели мыслепередачи с Андреем, подбадривая друг друга. Так прошел день, и так прошла ночь.

– Сутки отдежурили, поздравляю! – сообщил мне Андрей в десять утра.

– День да ночь – сутки прочь, – ответил я старинной поговоркой. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – ответил Андрей. – А ты?

– Тоже хорошо. А как Нина?

– Сейчас говорил с ней и видел ее по видеофону. Лежит. По-видимому, у нее не только сильный ушиб, но и простуда.

– Отправь ее, пока не поздно, на материк, – дружески посоветовал я.

– Да разве она послушается! – ответил Андрей. – Ты же знаешь ее… Все?

– Все. Мыслепередача окончена.

Прошел и этот день, наступила вторая ночь нашего бдения. Было нажато уже много кнопок самых различных цветов и оттенков. В 2 часа 5 минут ночи я нажал черную кнопку. Следующая была красная – та, от которой зависело многое. Ее надо было нажать через двадцать пять минут после черной.

– Ну как? – спросил меня по мыслепередаче Андрей. – Как ты себя чувствуешь? Не страшно?

– Страшновато, – ответил я. – Но что ж поделаешь.

– Мне тоже страшновато, – сказал Андрей. – Желаю счастья. Все?

– Все. Мыслепередача окончена.

Я не слышал, как к пульту подошла Нина. Она была бледна, но даже бледность ей шла. Удивительное дело – ей все шло.

– Хочу посмотреть, как вы тут, – сказала она, легким движением сбросив на барьер пульта шубку.

– Ты выбрала самое подходящее время, – не без иронии заметил я. – И какое на тебе нарядное платье! Точно на бал.

– Еле напялила его, так плечо болит, – улыбнулась Нина. – Но как-никак – торжественный случай. А у тебя тут все в порядке?

– Все в норме.

– И змей-горыныч приползал?

– Ты имеешь в виду ПИТОНа? Приползал.

– Он очень смешной. Раз я нацепила ему на хвост бумажку, он так с нею и уполз в свое подземелье.

– Нехорошо издеваться над механизмами, – сделал я замечание Нине. – Механизмы служат Обществу.

– А ты все такой же.

– Уж какой есть, – ответил я.

– Ну, до свиданья, – Нина перегнулась через барьер и торопливо поцеловала меня. – Вот так. Будь счастлив.