Девушки со странностями

Папа не помнил — он был слишком поражён возможностями современной медицины…Дневник Ирэн10июля2003 г .Comme d’habitude toute la journ й e je vais jouer а faire semblant,Comme d’habitude je vais sourire, comme d’habitude je vais mкme rire,Comme d’habitude enfin je vais vivre comme d’habitude. note 38Claude

Franзois—Commed’habitudeВечером мне позвонила Жаклин. Радостно сообщила, что встретила очень симпатичного парня, который согласился аккомпанировать им на скрипке на концертах в Париже. Я обожаю скрипку (а скрипачей, следовательно, тоже) — эту любовь мне привила Алиса. Потому я и напросилась с ним познакомиться.

Получив долгожданный звёздный статус, StrangeGirls перестали выступать в обычных ночных клубах. Исключение составляет только родная «Пристань грешников», хозяин которой доводится Рено кузеном.Перед концертом в «Пристани» Жаклин завела меня в гримёрку и объявила, что сейчас придёт её необыкновенный скрипач. Я даже раскраснелась от нетерпения…Стук в дверь. Заходит небритый Луи. Смотрим друг на друга, как два впервые встретившихся однояйцевых близнеца.

— Ах, ты ещё и на скрипке, сволочь, играешь! — по-змеиному прошипела я и ушла, хлопнув дверью.

Невероятно! Луи — и скрипач! Кстати, щетина придаёт ему гораздо бульшую сексуальность, чем синие трусы в обтяг…Не зная куда податься, я спустилась на первый этаж и укрылась в баре, сиротливо прижавшись к самому краю стойки.

— Один апельсиновый.

— Без водки?

— Да.

— Вы уверены?

— ДА! Я БРОСИЛА!

— Так бы сразу и сказали… — пожал плечами бармен.

Тут я увидела метавшегося в поисках меня Луи. (Цензура!) Думать было некогда, и я быстро спряталась за барной стойкой.

— Что с вами? — испуганно пискнул бармен, едва не запнувшись об меня.

— Тс-с-с!!! — Я остервенело замахала руками.

— А ещё говорит, что пить бросила…

Едва Луи ушёл, я вынырнула наружу. Выныривая, наткнулась взглядом на чёрные ботинки на толстенной подошве и блестящие клёши телесного цвета, украшенные красной махровой тряпочкой (честное слово, сначала показалось, что это красные штаны с о-очень большими прорехами). Я подняла глаза выше — чёрный кружевной сюртук, под ним — топлесс зататуированной груди, на шее — подобие шарфика. Ещё выше — копна спутанных мелированных волос с преобладанием «арктического блондина» и влекуще подкрашенные карандашом глаза. Неисправимый полуночник — экстравагантный Лоран. Завидев меня, он снисходительно улыбнулся. При всём своём субтильном облике голосом он обладает мужественным, как раз таким, какой я люблю:

— Привет, мордашка!

— Привет! — весело ответила я и поднялась.

— Ты что там делала?

— Грелась.

— В июле месяце?

— Ночи холодны, мужчины — тоже…

— Присаживайся.

Мы сели за стойку, и Лоран галантно угостил меня какой-то неперевариваемой дрянью.

— Ну как дела, мордашка?

— Да ничего. Новых связей не завела, со старыми не расквиталась…