Дядя самых честных правил 3

Бум! Слух вернулся рывком, и тут же по ушам ударил слитный залп наших драгун.

— В атаку!

Выстрелив из “огнебоев”, драгуны обнажили палаши и рванули добивать кирасир. Всадники преодолели мост и погналась за удиравшими пруссаками. Но уйти никто из них не успел. Двадцать минут, и всё было кончено.

* * *

— Здорово вы их, Константин Платонович. Не пушка, а настоящий бич божий.

Суворов, подъехав к орудию, покачал головой. Мурзилка, разлёгшийся на тёплых “близнятах”, поднял голову и насмешливо мяукнул. Будто он лично руководил атакой и теперь милостиво принимал поздравления.

— Авангард не появился, Александр Васильевич?

Подполковник скривился, как от зубной боли.

— Пруссаки перебили. За мостом их нашли — кирасиры подловили из засады и взяли на палаши.

Неприятно, однако! Наш отряд, не потеряв в схватке ни одного человека, лишился сразу пятерых драгунов, бывших в авангарде. Как я узнал позже, их похоронили недалеко от моста, сделав кресты на могилах из палашей кирасир.

— Константин Платонович, вы готовы двигаться дальше?

— Дайте мне пять минут. Я хочу перезарядить орудие на случай подобных неожиданностей.

Суворов кивнул и отъехал к драгунам, оттаскивавших трупы с дороги. Уцелевшие палаши, пистолеты и прочее добро солдаты забирали как трофеи, ничуть не стесняясь. Пару десятков лошадей тоже пристроили к делу, перегрузив на них часть поклажи.

— Константин Платонович, — Киж с недовольным видом ходил вокруг орудия, пока я заряжал Печати, — разрешите в следующий раз участвовать в атаке.

— А спину мне кто будет прикрывать?

Мертвец поджал губы, но возражать не стал.

— Можешь взять мой “огнебой” и стрелять сколько вздумается.

— Стрелять, — Киж тяжело вздохнул, — каждый может. Вон, хоть Ваську поставьте. А вот палашом…

— Дмитрий Иванович, уж определись как-нибудь. Ты сюда воевать приехал или моим телохранителем? Сам же обещал меня охранять, нет?

— Виноват, Константин Платонович, — мертвец встал навытяжку, — забылся.

Я кивнул и не стал продолжать этот разговор. Периодически Киж проявлял кровожадную тягу к дракам, стрельбе и убийствам. Будто на него накатывала жажда крови и тянула на “подвиги”. Уж не знаю, то ли черта характера, то ли свойство поднятого мертвеца. В любом случае, я сделал себе пометку — при подходящем случае ослабить поводок, чтобы не провоцировать срывы. Тем более впереди боевые действия и возможностей будет много. А вот как вернёмся, с этой чертой придётся поработать.

* * *

На другой стороне реки Суворов решил поменять маршрут и увёл отряд резко к югу. Ему крайне не понравилась стычка с кирасирами: было похоже, что пруссаки специально караулили и ждали кого-то из русских. По крайней мере, так он объяснил свой манёвр. Но чувствовалось, что он недоговаривает, сохраняя секрет с золотом.

Через пару дней, судя по моим ощущениям, мы уже прилично углубились на территорию Пруссии. Разведка, говорите? Ну-ну, так я и поверил. Даже слепой увидел бы, что мы куда-то крадёмся, а не выясняем диспозицию противника.

Плестись в колонне крайне надоело, и я вызвался в авангард. Суворов даже обрадовался — меня он считал сильной боевой единицей и отдал под моё начало пятерых драгунов.

Я немного схитрил: во-первых, взял с собой Кижа, а во-вторых, слегка поколдовал над лошадками драгун. Не скажу, что сделал их сильно лучше, но Знаки я усилил, и теперь авангард мог легко уйти от любого преследователя.

Впрочем, поначалу ничего интересного не встретилось. Выбранные нам дороги были пустынные, а от редких купцов и крестьян мы прятались в лес. И только ближе к вечеру случился казус.

Наша семёрка выехала на перекрёсток и не успела оглядеться, как справа на нас вылетела карета. Четвёрка живых коней, всхрапывая и разбрасывая пену, мчалась как бешеная. Лошади понесли, и экипаж летел на моих драгун, как шар для боулинга на кегли.

У меня в арсенале нет магии против взбесившихся животных. Я попытался вздёрнуть Анубиса и ударить чистым эфиром, но критически не успевал — слишком внезапно они на нас выскочили из-за поворота и чересчур быстро приближались.

— Ы-ы-ы-ы!

Крик ударил по ушам, больше напоминая завывание страдающего грешника. Это Киж наклонился в седле и орал, скорчив страшную гримасу.

У меня волосы встали дыбом. Драгуны зажимали уши руками, чуть не падая из сёдел. Но главное, жуткий вопль подействовал на лошадей, запряжённых в карету. Животные перепугались, попытались встать на дыбы и остановились, дрожа и издавая жалобное ржание.

С козел кареты спрыгнул возница, потерявший шляпу, с растрёпанными волосами и круглыми от страха глазами. Он кинулся к лошадям и повис на упряжи, стараясь успокоить и не дать им снова понести.

— Brr! Brrr! Ruhig, ihr Suben! Ruhig, Madchen!

Кони хрипели, бешено вращали красными глазами, но остались на месте. Мои драгуны подоспели на помощь вознице и помогли привести животных в чувство.

— Здорово я, да? — Киж повернулся ко мне и рассмеялся. — Мёртвый крик всегда помогает в таких случаях.

Я передёрнул плечами: мёртвый крик, значит? Такой вопль и против людей действует, даже меня проняло.