Дьявол в поэзии

Другим воплощением души грешника и был собственно Гавана; третье же и последнее воплощение кающегося небожителя мы встречаем в Махабхарате под видом гиганта Суспаля, из тела которого в ту минуту, когда Вишну Бришна наносил ему смерть, вылетает ясный луч и проскальзывает в уста бога-победителя. Луч – то была душа гиганта, которая, окончив цикл покаянных воплощений, снова слилась с божеством[8].

Такою, по мнению браминов, будет последняя судьба всего зла в мире: зло – это только временное отдаление от главного и чистейшего источника жизни.

Падение не вело за собою у Индусов вечного осуждения. Каждый дух, проходя через ряды тел, наконец, очищался и возвращался на лоно божества. Поэтому индийский ад, несмотря на то, что фантазия Востока разукрасила его всеми ужасами, не производить такого впечатления, как ад Данте, ибо он не вечное, а только временное место пребывания осужденных. Ад – это было понятие чисто-экзотерическое, народное. Веды, например, о нём совсем не упоминают.

Для индийской интеллигенции веры в метемпсихоз, подкрепленной глубокой доктриною кармы, было совершенно достаточно. Карма – это был закон причинности, перенесенный из мира физических явлений в морально-религиозную сферу и управляющий переселением душ. «Всякий акт мысли, слова или тела, смотря по тону, злой он или добрый, приносит злой или добрый плод в будущем воплощении».

Карма в достаточной степени объясняет существование зла, боли и горя на свете, – ибо всё, что существует, – есть результат прошлого, и вместе с тем, причина будущего: значит, всякий сам себя карает или награждает, губит или избавляет. Если ты жил добродетельно, твоя душа возродится в теле здорового и счастливого человека; если ты грешил, то в последующем воплощении будешь страдать за содеянные ранее поступки. Всякая жизнь есть расплата за прошлое существование и зародыш будущего.

Закону кармы подчиняются даже индийские боги, в существе вещей такие же бренные, как и люди. Кришна, например, нечаянно погибает от руки охотника Гиары, в теле которого заключена была душа Ангулы, сына Вали, царя обезьян, когда-то убитого Вишну в аватаре Рамы.

Все, что темные люди называют «случаем», в сущности лишь проявление непреложных законов кармы.

Где так беспристрастно правит всем суровая, но справедливая непреложность, там нет места для эсхиловского Прометея, Мильтоновского Сатаны и т. п. трагических фигур бунтовщиков против существующего порядка вещей. В индийской литературе нет вообще трагедии, – существуют только героические драмы (Натака), в которых добродетель всегда награждается, а порок наказуется.

Личное усилие могло ускорить последовательную эволюцию и раньше времени соединить индивидуальный дух с бесконечным духом мира; тем не менее, все уклонения с пути, начертанного предвечными законами, отдаляли осуществление этой возвышенной цели и, вследствие этого, являлись излишними и вредными как для единицы, так и для общества. Усилие это, природы чисто внутренней, заключалось единственно в развитии в человеке знания и воли на счет тела и чувств[9].

Вера в могущество аскетизма, в соединении с доктриной трансмиграции и кармы, сделала невозможными всякие договоры с существами сверхъестественными; ни один индийский демон не купил бы у человека душу, потому что невольник не может продавать своего господина.

В настоящем душу человека направляла карма, то есть результаты деятельности умерших поколений, будущее же принадлежало генерации, долженствующей народиться.

Когда герой известной средневековой легенды, Теофил, восхотел занять высокое церковное положение, он заключил с дьяволом союз и заплатил ему своею душою за помощь и совет; когда индийский царь, Висвамитра, возжаждал неслыханной вещи, то есть достоинства и духовной власти брамина, то не просил позволения ни у кого и ни с кем не вступал в союз, но наложил на себя покаяние на целую тысячу лет.

Было так: молчал он строго, затаив в груди дыханье;И веков десяток целый просидел он неподвижно.

Вдруг глава его извергла целый столб огнистый дыма,И три мира[10] содрогнулись, осияны новым светом,Что из тела Висвамитры шел, собою затмеваяВсех богов, святых и мудрых, рати демонов надменных.

Устрашенные боги обращаются к Браме за помощью, потому что возрастающая магическая сила Висвамитры грозит их существованию: