Дьявольская секта

Но Мэтт предпочитал обходиться без шоферов. Ему было пятьдесят пять, он успел привыкнуть к удобствам, которые можно купить за деньги, но не желал сидеть в своем автомобиле в качестве пассажира. Он также втайне боялся «напускать на себя важность» и «играть чуждую ему роль». Результатом был снобизм наизнанку, желание сохранить простые привычки, приобретенные давным-давно, в ту пору, когда он карабкался от должности конторского мальчика на побегушках к посту председателя правления индустриальной империи. Теперь он владел большим домом, в котором чувствовал себя немного дискомфортно, держал первоклассного повара, презиравшего простую английскую кухню, любимую Мэттом, и имел красивую, воспитанную жену, чьи вкусы не мог разделять. Втайне он ненавидел свой дом («этот огромный старый сарай» – так мысленно, называл его Мэтт), шедевры повара («эти чертовы французские штучки») и даже свою жену, которую считал испорченной и вздорной, однако Мэтт сознавал, как трудно ему было бы отказаться от всего этого. Ему, возможно, хотелось бы верить в то, что в душе он остался простым парнем, которому не изменил успех, но он был достаточно честен с самим собой и знал, что в действительности он изменился, Мэтт с огорчением признавался себе в любви к привилегиям, дарованным богатством и положением. Но он не афишировал эту свою слабость. Он знал, что говорили о «сделавших себя людях», открыто наслаждавшихся своим богатством, и боялся презрительного ярлыка «нувориш».

– Я не люблю шоферов, – внезапно сказал он. – В наше время держать шофера – это играть на публику. Ты знаешь, что я этого не терплю.

– О нет, – возразила Лайза. – Ты хочешь казаться «простым человеком» и похоронить себя в глухом уголке Нормандских островов после ранней отставки.

– Послушай, Лайза…

– Какой смысл экономить деньги на налогах, если их будет не на что тратить?

– Мы не обязаны проводить весь год на Нормандских островах.

– Я не понимаю, что ты имеешь против Багам. Там райский климат, ты сможешь купаться, вести «простую жизнь».

– Это слишком далеко от Англии.

– О, Мэтт, это нелепость! Сейчас не существует далеких мест!

– Если ты думаешь, что я собираюсь стать одним из тех, кто полжизни проводит в самолетах…

– Чем плохи самолеты, если они тебе по карману? «Игра на публику»? Какой ты лицемер, Мэтт!

– Ты меня не понимаешь, – Мэтт упрямо поджал губы.

– После того, как ты уйдешь в июне в отставку, мы могли бы устроить себе приличный отдых, прежде чем ты решишь где-то обосноваться. Почему не съездить снова в Испанию?

– Июнь в Испании – очень жаркий месяц, и я не выношу тамошней кухни. Я бы предпочел провести время у моря где-нибудь в Англии.

– Господи, – сказала Лайза, – сейчас ты заявишь, что хочешь присоединиться к Джейн и Бенедикту в Колвине.

На лице Мэтта появилось удивленное выражение.

– Они уже там?

– Еще нет, но Бенедикт снимает коттедж в Колвине на все летние каникулы. Разве я не говорила тебе о моей вчерашней беседе с Джейн?

– Ты говорила только о своем желании жить на Багамах. Мы могли бы погостить у них пару недель в июне.

– Ты, верно, смеешься.

– Насколько велик коттедж?

– О, это ужасная маленькая хибара, очень тесная. Мэтт, ты шутишь.

– Мне нравится эта часть уэльского побережья. Уолтеру повезло, что его имение расположено на полуострове Говер.

– Неудивительно, что ты испытал разочарование, когда Эван Колвин бросил Николу и умчался в Африку!

– Он ее не бросил, – Мэтт с щемящей сердце грустью подумал о дочери. – Они не были помолвлены.

– Никола проявила чрезмерную сдержанность, – сказала Лайза. – Она абсолютно не умеет обращаться с мужчинами.

– Во всяком случае, она – порядочная девушка, которая не желает путем ухищрений и уловок тащить мужчину в церковь!

– Откуда такая уверенность? Ты почти не видишь ее.

– Кто в этом виноват? – закричал Мэтт, забыв про дорогу. Автомобиль вильнул в сторону, Лайза закричала.

– Ради бога, будь осторожен! Мэтт, если ты не можешь ехать аккуратно, я выйду и поймаю такси – мои нервы на пределе.

Мэтт промолчал. Он чуть сильнее сжал руль и уставился на дорогу. Не раскрывая ртов, они доехали до салона, расположенного в Найтсбридже, где Лайзу ждал парикмахер.

– Желаю удачного дня, – сказал Мэтт, когда жена вышла из машины. – Увидимся вечером.

– Спасибо.

Она ушла. Провожая ее взглядом, Мэтт подумал о своей первой жене, матери Николы, умершей десять лет тому назад. В эту минуту отчаяния он спросил себя, как он мог после столь счастливого брака так ошибиться в выборе второй жены?

X

В Колвин-Корте Гвайнет впервые после таинственной болезни позволила себе физическую нагрузку. Она отправилась на прогулку с Тристаном Пуулом по тропинке, которая вела, петляя, к скалам, где стояли развалины старого замка Колвин. Добравшись до каменных стен, Гвайнет села отдохнуть на землю и с интересом прислушалась к биению своего сердца.

– Надеюсь, эта прогулка не окажется для меня слишком утомительной, – сказала девушка спустя мгновение.

Пуул ей не ответил. Он стоял в нескольких футах от края утеса, фалды его белого пиджака развевались по ветру.

– Тристан!

Он с улыбкой повернулся.