Дигха Никая

«Затем, Бхаггава, Сунаккхатта подошел к Кораккхаттии и сказал ему: “предсказал о тебе аскет Готама: нагой аскет Кораккхатия умрёт через семь дней от несварения, и после смерти он переродится среди асуров Калаканджи, которые являются самым низшим уровнем асуров. И когда он умрет, его бросят на кучу травы бирана на кладбище.”, добавив: «Впрочем, друг Коракхаттия, очень внимательно относись к тому, что ты ешь и пьешь, так чтобы слова отшельника Готамы оказались ложными!»

8. Затем, Бхаггава, Сунаккхатта был так уверен, что слова Татхагаты окажутся ложными, что он стал отсчитывать каждый из семи дней. Но на седьмой день Кораккхатия умер от несварения, и когда он умер, он переродился среди асуров Калаканджи и его тело бросили на кучу травы бирана на кладбище.

9. Сунаккхата услышал, что Кораккхатия умер от несварения, и его тело бросили на кучу травы бирана на кладбище. Он отправился к куче травы бирана на кладбище, где лежал Кораккхатия, трижды ударил по телу рукой и сказал: «Друг Кораккхатия, ты знаешь свою судьбу?». И Корраккхатия сел и, потерев спину рукой, сказал: «Друг Сунаккхатта, я знаю мою судьбу. Я переродился среди асуров Калаканджи, самого низшего уровня асуров». И промолвив это, он снова упал.

10. Тогда Сунаккхатта пришел ко мне, поприветствовал меня и сел рядом. И я сказал ему: «Ну что, Сунаккхатта, что ты думаешь? То, что я предсказал о «человеке-псе» Кораккхатии оказалось правдой или нет?»

«Всё произошло именно так, как Вы предсказали, и не иначе».

«Как думаешь, Сунаккхатта, произошло чудо или нет?»

«Несомненно, о почтенный, чудо произошло и никак иначе».

«И после этого ты, о глупец, всё еще говоришь мне после совершенного чуда «Почтенный, Вы не совершили ни одного чуда»? Посмотри, глупец, как ты виноват.» И, услышав эти мои слова, Сунаккхатта оставил Дхамму и дисциплину подобно человеку, приговорённому к аду.

11. Однажды, Бхаггава, я остановился в Весали, в огромном лесу, в зале с остроконечной крышей. И в то время в Весали жил нагой аскет по имени Каларамуттхака, который был очень известен в столице народа Ваджи и имел огромные доходы. Он принял семь правил практики: «Всю мою жизнь я буду нагим аскетом и не буду надевать никакой одежды; всю мою жизнь я буду хранить целомудрие и воздерживаться от сексуальных отношений; всю мою жизнь я буду пить крепкие напитки и мясо и буду воздерживаться от вареного риса и кислого молока; всю мою жизнь я никогда не выйду за пределы [территории, ограниченной] надгробием Удена на востоке Весали, надгробием Готамака на юге, надгробием Саттамба на западе, и надгробием Бахупутта на севере». И, приняв эти семь правил, он приобрел огромную известность и высокие доходы в столице народа Ваджи.

12. Сунаккхатта пришел к Каларамуттхаке и задал ему вопрос. Каларамуттхака не смог ответить этот вопрос. Будучи неспособен ответить на вопрос он рассердился, впал в бешенство и стал раздражительным. А Сунаккхатта подумал: «Я, должно быть, стал причиной совершения этим отшельником-Арахантом отшельнического нарушения. Я не хочу, чтобы что-то принесло мне вред и страдание на долгое время!»

13. Тогда Сунаккхатта пришел ко мне, поприветствовал меня и сел в стороне. Я сказал ему: «И ты, глупец, считаешь себя отшельником и последователем Сакья?»

«Почтенный, почему вы сказали мне: “И ты, глупец, считаешь себя отшельником и последователем Сакья”?

«Сунаккхатта, не ты ли ходил к Каларамуттхаке и придя задал ему вопрос. И на вопрос тот Каларамуттхака не смог тебе ответить. Будучи неспособен ответить на вопрос он рассердился, впал в бешенство и стал раздражительным. Не ты ли подумал: «Я, должно быть, оскорбил этого истинного отшельника Араханта. Я не хочу, чтобы со мной случилось несчастье и мне был причинен вред!»?

«Да, почтенный. Почтенный завидует Арахантству других?»

«Я не завидую Арахантству других, глупец. Это лишь в тебе возникло такое порочное представление. Отбрось его, чтобы не привело оно тебя к страданиям и не принесло вред на долгое время! Этот нагой аскет Каларамуттака, которого ты считаешь истинным Арахантом, будет вскоре жить одетым и женатым, питаясь вареным рисом и кислым молоком. Он выйдет за пределы всех надгробий Весали и умрет, полностью потеряв свою репутацию.

И вот, Бхаггава, нагой аскет Каларамуттака начал жить одетым и женатым, питаясь вареным рисом и кислым молоком, вышел за пределы всех надгробий Весали и умер, полностью потеряв свою репутацию.”

14. «Затем, о Бхаггава, Сунаккхатта узнал, что нагой аскет Каларамуттака начал жить одетым и женатым, питаясь вареным рисом и кислым молоком, вышел за пределы всех надгробий Весали и умер, полностью потеряв свою репутацию. И вот, о Бхаггава, Сунаккхатта пришёл ко мне, придя и поклонившись он сел в стороне. И я сказал: «И что ты думаешь об этом, Сунаккхатта? Произошло ли с Каларамуттакой то, что я предсказал тебе о нём, или нет?”

“Почтенный, с аскетом Каларамуттакой произошло именно то, что вы предсказали, а не иначе.”

“Как ты думаешь, Сунаккхата, раз всё так случилось, произошло ли чудо или нет?”