Дикая сердцем

Рой показывает средний палец левой руки и машет им в ответ.

Я поджимаю губы, чтобы не рассмеяться. Видимо, спасение из тяжелой ситуации и боль, которую Рой испытывает, ничуть не смягчили его нрав. Быстрый взгляд на Тоби подтверждает, что он тоже изо всех сил старается не улыбаться.

Рой шевелится, пытаясь сесть, но у него вырывается только стон.

– Думаю, тогда я просто немного побуду здесь.

Мюриэль замечает пустой загон.

– Тоби, сходи проверь коз. Калла, сходи в дом и найти несколько одеял, чтобы мы его укрыли.

– Мне не нужны одеяла, и она не пойдет в мой дом!

Рой снова становится собой, вся вежливость, которую я успела разглядеть, исчезает с появлением Мюриэль.

– Нет, нужны. Перестань быть таким упертым дураком!

– Пойдем. – Тоби дергает меня за рукав и выводит за дверь.

– Они всегда так общаются?

В воздухе ощущается растущее напряжение.

– Почти. Для них это как спорт. Через некоторое время к этому привыкаешь.

– Понятия не имею, как к этому можно привыкнуть.

Я оглядываю маленький домик Роя. Как часто он пускает кого-нибудь к себе?

– Наверное, ты будешь первым человеком, который входил в этот дом… когда-либо вообще, – произносит Тоби, словно читая мои мысли.

И мне, разумеется, тут не рады.

– Как думаешь, он расставил внутри ловушки?

– Определенно, – отвечает Тоби с насмешливо-серьезным лицом, прежде чем оно расплывается в ухмылке. – Кричи, если вдруг наступишь во что-нибудь.

И он идет к воротам, ведущим на поляну за сараем, где пасутся несколько коз.

– Эй, подожди! Ты слышал что-нибудь о медведе, который бродит в окрестностях?

Что, если он прячется в деревьях и наблюдает за нами в этот самый момент?

– Да, мама что-то говорила о нем.

Тоби не выглядит обеспокоенным.

– Разве тебе не нужно взять с собой ружье?

Почему он так спокойно относится к вероятности появления здесь бродячего медведя, особенно после того, что случилось с его братом?

Он указывает большим пальцем в сторону сарая, где Мюриэль все еще продолжает ругать Роя за упрямство, а тот продолжает утверждать, что ему не нужна никакая помощь, несмотря на то, что он лежит на холодной земле с бог знает каким количеством сломанных костей и, возможно, внутренним кровотечением.

– Думаешь, какое-нибудь животное настолько безумно, чтобы прийти сюда сейчас?

Я качаю головой и поднимаюсь по ступенькам крыльца Роя. За мной, постоянно держась на расстоянии полутора метров, крадется Оскар. Я с тревогой вхожу в дом.

Никогда прежде не задумывалась о том, как может выглядеть жилище Роя внутри. Оно незамысловатое, как и ожидалось от человека, живущего в лесу в одиночестве: кухня справа, гостиная слева, две двери в дальней части, ведущие, как я предполагаю, в спальню и ванную. Если

здесь есть ванная.

Мебели мало – старый зелено-желтый плетеный стул, который, я уверена, был принесен со свалки или обочины дороги, стоящий рядом с дровяной печью, маленький прямоугольный стол на двух человек, правда, только с одним придвинутым стулом, и оружейная стойка на стене, где висят три ружья. Уверена, они все заряжены.

Но что меня удивляет, так это три стены со встроенными книжными шкафами от пола до потолка: отмеренные, подогнанные и обработанные до совершенства. Это те самые элитные встроенные шкафы, которые я и мечтала поставить под нашей лестницей дома. Такие, которые стоят втрое дороже, чем я готова заплатить за шкаф.

Должно быть, Рой сделал их сам.

Так же, как, вероятно, сделал и все эти бесчисленные деревянные фигурки, которые стоят на полках. Олени, медведи, волки, рыбы, свиньи, киты… Мой изумленный взгляд пробегает по полкам, с трудом соображая, на чем сосредоточиться. Здесь есть и люди. Искусно вырезанные пираты и гномы, старики с тростями, беременные женщины, поддерживающие живот, бегающие дети. Целая полка посвящена маленькой девочке с косичками – она смеется, скачет, спит. Одна из ее фигурок обнимает за шею собаку – или, быть может, волка, – которая в два раза больше ее. Есть деревянные миски, деревянные ложки с длинными узкими декоративными ручками…

Мой рот открывается от удивления. Здесь сотни фигурок. Может быть, тысячи, и детализация каждой из них просто поразительна. К некоторым даже прикасалась кисть.

Этот жалкий старик на самом деле художник.

Вообще каждая вещь в этом доме, выполненная из дерева, кажется безупречной. Отделка, обрамляющая окна, вырезана с ювелирной точностью, широкие доски пола равномерно прокрашены, кухонные полки на стене, на которых хранится посуда на одного человека и запас консервов на несколько недель, выглядят крепкими и надежными. Нет ни небрежных срезов, ни неровностей.

– Да ничего она не делает с твоим чертовым хламом! – доносится до меня через открытое окно ругающийся голос Мюриэль, напоминая, что я здесь с определенной целью и вторгаюсь в личное пространство Роя против его желания.

Я хватаю шерстяное одеяло темно-синего цвета, сложенное на кресле, и направляюсь к двери.