Дикие сердца (ЛП)

Киран фыркает. — Ты просто доказываешь его точку зрения, девочка.

—О, нет. Только не говори мне, что ты такая же заноза в заднице, как и он.

Паук притворяется раненым. — Ой! Я сижу прямо здесь!

— Успокойся. Я уже называла тебя так. Тебе в лицо.

— Да, но раньше ты шутила.

Язвительно спрашиваю: — Ты в этом уверен?

Пытаясь не рассмеяться, Паук поджимает губы между зубами.

Наш спуск заканчивается очередным толчком. Киран выключает пневматический подъемник и паркует внедорожник у стены, затем выпрыгивает с водительского сиденья. Паук тоже выходит, обходя меня сбоку, чтобы открыть дверь. Когда я выхожу из машины, я вижу, что мы находимся в небольшом гараже, где может быть припарковано около дюжины машин.

Мы здесь единственные.

— Сюда, — говорит Киран, придерживая дверь.

Мы втроем входим в короткий, освещенный коридор. В конце его еще одна дверь. Киран вводит код на клавиатуре на стене, и дверь открывается.

— Дамы вперед, — говорит Киран, жестом показывая Пауку идти впереди нас.

— Чума на твою мать, гаечный ключ.

— Заткнись о моей маме, ты, гребаный болван, или я тебя разорву.

Их дружелюбные, непонятные оскорбления заканчиваются, когда я протискиваюсь мимо них обоих в дверь. Они громко протестуют, как будто я нарушила какое-то древнее, нерушимое правило мачо.

— Мы должны осмотреть место, девочка! — раздраженно говорит Киран. —Ты не можешь просто ввалиться, как чертова королева!

— Подожди, что? Тебе нужно осмотреть конспиративную квартиру?

— Да!

— Тогда, по определению, это небезопасно!

Паук снова прикусывает губу. Я знаю, он думает, что именно это сказала бы моя сестра, и посылает ему взгляд, недвусмысленно дающий понять, что маленький бешеный барсук собирается дать ему затрещину.

Он поднимает руки, сдаваясь. — Я не сказал ни слова.

— Умный человек.

— Подожди здесь минутку, девочка. Мы сейчас вернемся.

— Ты можешь принести мне сэндвич, когда вернешься? Я умираю с голоду. Я как следует не ела с тех пор, как мы встретились. Я питалась конфетами, которые привезла с собой.

Киран шокирован этой крупицей информации. Он в ужасе поворачивается к Пауку. — Ты пытаешься уморить голодом бедную девочку?

— Да, Паук. Ты пытаешься уморить меня голодом?

Он игнорирует нас обоих и направляется внутрь, качая головой.

Киран смотрит ему вслед, ворча. — Не волнуйся, девочка. Я покормю тебя, как только мы закончим осматриваться.

— Спасибо тебе, Киран. Я знала, что ты мне нравишься с самого начала.

Он выпячивает свою большую грудь и гордо поднимает подбородок. — Мне говорили, что я очень симпатичный.

Затем он с важным видом уходит вслед за Пауком, оставляя меня гадать, не Слоан ли сказала ему это.

Учитывая, как мне везет в последнее время, это вполне вероятно.

Паук возвращается примерно через пять минут, как раз когда я собираюсь сесть на пол.  Все чисто. Заходи.

— Ты проведешь мне экскурсию?

Он выглядит удивленным. — Да, если хочешь.

— Просто я никогда раньше не была на конспиративной квартире мафии. Эй, за стенами спрятаны наличные? Золотые слитки? Наркотики?

Он фыркает. — Нет.

Я странно разочарована этим.

Я следую за ним внутрь заведения, с любопытством оглядываясь по сторонам. Внутри все как в обычном доме, только с гораздо большим количеством спален и без окон.

Еще одна вещь, которой я не вижу, — это выход.

— Этот гараж — единственный вход?

Показывая мне спальню, которая будет моей, он говорит: — Там есть туннель, которым мы можем воспользоваться в экстренной ситуации. Он проходит под этим кварталом и заканчивается на другой стороне городского парка. Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Почему? Ты собираешься снова угрожать сбежать?

— Я никуда не убегаю. Я просто испытываю небольшую клаустрофобию, не имея возможности видеть, что происходит снаружи.

— Через несколько недель к этому привыкаешь.

Услышав это, я начинаю паниковать. — Недель? Подожди минутку — ты хочешь сказать, что я застряну в этом подземном бункере так надолго?

Он мягко говорит: — Не от меня зависит, как долго ты здесь пробудешь, девочка.

— Это не то, о чем я спрашивала!

— Приоритетом является твоя безопасность, независимо от того, займет ли это несколько дней или несколько недель.

— Это?

Выражение его лица мрачнеет. — Разборки с Малеком.

По тону Паука я понимаю, что — иметь дело с ним будет неприятно. Или легко.

Я помню выражение отвращения в глазах Малека, когда я сказала ему, кто я такая, и дрожь страха пробегает по мне.

Возможно, когда он сказал, что мне с его стороны ничего не угрожает, это потому, что он принял меня за проститутку.

Возможно, то, что я стала Деклану почти свояченицей, меняет правила игры к худшему.

И, возможно, мне следовало держать свой большой жирный рот на замке, потому что, возможно, печально известный русский убийца хотел стереть всю семью Деклана с лица земли.

— О, черт, — говорю я, широко раскрыв глаза.

Паук хмурится. — Что такое?

— Малек преследует Деклана из-за чего-то конкретного?

Когда мышца на челюсти Паука напрягается, я знаю, что это будет плохо. Но я никогда не могла предположить, насколько это будет плохо.

— Да. Деклан убил брата Малека.