Дикий

Значит, их желания совпали, что не могло не найти отклик в циничной душе Валгара. Он смотрел, как Мила, осторожно ступая по кафелю, делая небольшие шаги, направляется к нему. Как призывно колышутся её большие груди. Как призывно притягивает взгляд холмик с легкой порослью. Она сама – один призыв.

Его тело не могло не откликнуться. Даже изрядно потрепанное, оно желало свою девочку.

– Мне место найдется? – негромко спросила Меняющая и слабо улыбнулась.

– Всегда.

Девушка, устало выдохнув, перешагнула через край ванной и сразу же оказалась в объятиях Дикого. Не скрывая облегчения, уткнулась ему в грудь, до конца не веря в то, что произошло часом ранее. Или сколько времени кануло в Лету с тех пор, как она выбежала из малой гостиной и, гонимая невидимыми силами, плутала по темным коридорам замка, зная лишь одно –она нужна Валгару.

Вечность.

Почувствовав на спине сильные мужские руки, Милана без зазрения совести удобно расположилась на бедрах мужчины, не преминув отметить, насколько вызывающе и двусмысленно её расположение. Плевать. Ей удобно, да и Ярослав вряд ли будет возражать.

Лучшим ответом на её мысли послужило шевеление члена. Он налился кровью и теперь упирался ей в ягодицы.

– Как себя чувствуешь? – хрипло спросил Ярослав, поглаживая девушку по спине и волосам.

Такая мягкая… горячая… нежная…

Ластится к нему.

Ворваться бы в её тело, жестко насадив на себя, а не вести разговоры.

– Уже лучше. Прихожу в себя. А ты?

Он усмехнулся.

– Что я? Как я себя чувствую или прихожу ли в себя?

Мила игриво зарычала в ответ и прикусила мужское плечо.

– Вот тебе…

Ярослав негромко засмеялся в ответ.

– Ты меня провоцируешь, Меняющая.

– Н-да? Интересно, чем и как?

– Чем? – уже откровенно возбужденным голосом ответил Валгар и недвусмысленно приподнял бедра кверху. – Вот этим… и вот этим… Ты сама – одна сплошная провокация.

Мила, ощущая, как в воде растворяется её усталость, пропадает страх – Ярослав рядом, живой, и очень активный – подалась к мужчине навстречу. Она сама жаждала почувствовать его внутри себя. Чтобы он заполнил ей. И подарил облегчение.

– Ах, ну раз я уже провоцирую…

Мила приподняла бедра, скользнула, подавшись назад. Прижалась попой к головке члена. Она впервые вела себя так свободно. На равных с Диким. Не смущалась. Точно знала, чего хотела.

Что ей требовалось.

Она сама проявляла инициативу.

Ярослав без лишних слов понял её. Замер. В его груди разрастался огонь, который потушить могла лишь она. Он привык брать женщин и очень редко отдавал инициативу им.

С Миланой всё было иначе. Острее. Чувствительнее.

Когда она осторожно плавным движением опустилась на него, с его губ сорвался стон. Он ничего не мог с собой поделать. Всегда равнодушный к женщинам, с Меняющей он становился одержимым. Её непостижимой красотой. Её страстью, замешанной на робости и потребности в нем.

– Моя девочка… моя…

* * *

С берсерками Ярослав созвонился ближе к полудню. Каждому из них требовалась передышка. Оставив мирно спящую Милану в спальне и уже зная, что ей ничто не угрожает, ни один отморозок не посмеет причинить ей вред, он прошёл в кабинет. Придирчиво окинул комнату взглядом. Всё на месте. Книги, ключи, документы. Валгар привык держать под контролем и свою жизнь, и свой дом.

Обзвонив берсерков по очереди, с сожалением отметил, что каждый из них понес потери даже среди своих людей. Что говорить о перевертышах в целом.

– Сводка когда будет? – спросил он у Серого. Тот любил анализировать события.

– Думаю, к вечеру.

– Мне скинешь?

– Естественно.

– Корсар предлагает устроить званый вечер. Бал. Он тебе ничего не говорил?

– Я ему ещё не звонил.

– Поддерживаю его идею.

Валгар провел рукой по лицу, прогоняя остатки недолгого сна.

– Бал, чтобы некоторые заткнулись и не смели рыпаться? Думать, что берсерки ослабли после ритуала и уже ни на что не способны?

– Ну, да, – Серый усмехнулся в трубку.

– Добро. Тогда мы будем.

– Будешь вместе с Меняющей Облик?

– С женой, – уточнил Дикий.

Оформляя бумаги о заключении брака между ним и Милой, он относился к этому, как к дополнительной защите от Лавинского. Прошло пару дней, и что наблюдается? Он принял Милану именно, как жену. Как женщину, с которой он собирался прожить долгую и счастливую жизнь. Без измен. Принадлежа друг другу душой и телом.

Милана нуждалась в нем. В его силе. В его знании. Чем больше он узнавал её, тем сильнее она напоминала ему одинокого котенка, нуждающегося в ласке. Между тем, она была сильной. В ней чувствовался природный стержень, который не согнулся под тяжестью жизни в заточении. Напротив, он окреп. Ярославу это нравилось. Она даже чем-то напоминала ему его самого в годы юности, когда он предпочитал уединенную жизнь. Если бы не Бахрат, не факт, что он осел бы в населенном пункте, так бы и жил бирюком в лесу или горах.

Ему нравились горы. Их дух. Их гордое одиночество. Их сила.

Мила выросла в горах. Горы дали ей то, чего лишил отец.

У них больше общего, чем кто-то может представить.

Зета он нашел в спальне. Тот лежал на полу, раскинув ноги и руки.

Точно находился в пентаграмме в хранилище.