Дикий Роберт

— Милая, я знаю эти уловки, — сказал он. — К вечеру там всё уже будет вычищено и приведено в порядок, потому что ты обязательно предупредишь своего отца о том, что я здесь. Нет, сейчас самое время.

И он прошёл мимо мистера МакМануса по присыпанной соломой грядке.

— Тебе это так с рук не сойдёт! — прорычал мистер МакМанус. — Я заставлю тебя ответить перед зако…

— Ох, да угомонишься ты, наконец, шавка подзаборная! — раздражённо воскликнул Роберт. Он снова вытянул руку и на этот раз качнул ею очень резко. Хезер увидела, как слой привычной реальности пронёсся мимо, словно поверхность бассейна, когда тебя кунают туда с головой. Ощущения были примерно те же. Пока она хватала ртом воздух, мистер МакМанус упал на четвереньки и весь съёжился. Его покрытое пятнами лицо вытянулось в морду большой пятнистой собаки, а ноги поджались и превратились в задние лапы. Руки тоже стали лапами, а позади вырос длинный пятнистый хвост. Пёс мерзко зарычал на Роберта.

— Покинь это место, ты, беспородная псина! — прикрикнул на него Роберт. — Отправляйся домой и посмотри, узнает ли тебя твоя жена.

Уродливый пятнистый пёс поджал хвост и, скуля, бросился в кусты. Хезер никогда ещё не видела такой перепуганной собаки. Она повела Роберта к замку, и почему-то ей было совсем не так весело, как она ожидала. Пусть мистер МакМанус действительно это заслужил, но Хезер не могла перестать думать о том, догадается ли миссис МакМанус, кто эта собака на самом деле.

4

Когда они подошли к парку, там было уже полно туристов. Но пока Роберт Толлер, казалось, этого не замечал — его взгляд был прикован к замку. На лице у Роберта появилось какое-то потерянное выражение, но заметив, что Хезер на него смотрит, он заставил себя принять беззаботно-весёлый вид.

— Разрази меня гром! — воскликнул он. — В какую потрясающую громадину он превратился! Похоже, я унаследовал дом с сотней окон или даже больше! Как это вышло?

— Франсеи и Толлеры периодически его достраивали, чтобы сделать величественней, — объяснила Хезер. — Кажется, папа говорил, что они остановились только после того, как один из них поставил все деньги на то, что Наполеон выиграет Ватерлоо.

Заметив, что Роберт не очень-то её понял, она добавила утешающее:

— Но ты не волнуйся — все старые части по-прежнему на месте.

Роберт кивнул.

— Я вижу контуры замка моего отца вдоль одной из стен, — сказал он. — И наши старые конюшни всё ещё там, за кухнями. Правда, изо всех башен старого замка почему-то осталась только одна. Мы с братьями частенько на неё лазили.

— На самом деле от старого замка осталось гораздо больше, — заверила его Хезер, — просто оно теперь вроде как всё внутри.

— Я должен это увидеть, — заявил Роберт.

Хезер подумала, что лазить по замку с братьями наверняка было очень весело, и поняла, что завидует Роберту. Ей часто приходило в голову, что будь у неё брат или сестра, она не чувствовала бы себя здесь такой одинокой. Но потом она вспомнила, что братья Роберта уже триста лет как умерли. Да и сам замок с тех пор сильно изменился. Хезер поняла, что больше не завидует Роберту. Пока она над этим размышляла, Роберт ускорил шаг, оставив её позади, и когда Хезер очнулась, его неестественно яркая фигура была уже на приличном расстоянии. Ближе к замку толпа туристов сгущалась, и Хезер увидела, как Роберт врезается в одних и отталкивает других. До неё стали доноситься возмущённые возгласы «Эй, стой!» и «Кого это ты толкаешь?!», что, похоже, заставило Роберта очнуться. Он остановился и стал ждать Хезер. Когда она его, наконец, догнала, Роберт выглядел в высшей степени надменным.

— Твой отец держит здесь довольно большой двор, — заметил он. — Кто дал ему разрешение иметь так много слуг?

— Это не слуги. Это туристы, — сказала Хезер.

Она повела Роберта через лабиринт из живой изгороди, стараясь втолковать ему, что Каслмейн теперь принадлежит Британскому Фонду, а значит любой желающий, заплатив, может осматривать замок и его окрестности. Роберт шёл рядом, время от времени кивая, хмурясь и сощуривая глаза. Хезер видела, что он изо всех сил старается вести себя по-деловому, однако её не оставляло подозрение, что он никогда в жизни не занимался ничем подобным.

— И всё-таки я не понимаю, как замок может существовать без владельца, — сказал Роберт.

Как нарочно в этот момент в лабиринт хлынула толпа школьников. Они бегали между кустов, кричали, смеялись и ели мороженое. У них ещё не начались каникулы, поэтому дети были в синих школьных пиджаках и в сопровождении учительницы, кричавшей громче всех.

— Вы должны ходить — не бегать! Разбейтесь на пары! — надрывалась учительница. Она явно была из тех преподавателей, которых никто никогда не слушает. Дети продолжали орать, носиться по лабиринту и вокруг прудика в его центре, так что Хезер и Роберту пришлось отступить к высокой изгороди в самом конце.

— Тихо! — завопила учительница, и когда это не произвело никакого эффекта, провыла: — Немедленно подойдите и сложите все обёртки от мороженого в эту урну!