Дикое поле

— Ты унаследовал заботы умершего и собираешься в гости к туркам? В таком случае нам по дороге. Здесь нельзя задерживаться — его могут искать. Если мертвым все равно, то живые должны позаботиться о себе. — Он перекрестился и вопросительно поглядел на албанца, как бы призывая и того высказать свое решение.

— Мне все равно, — заявил Сарват. — У меня нет ни родных, ни семьи. Мою родню всегда угнетали чужеземцы. Сначала римляне, потом Византия. За ними пришел царь болгар, его сменил король сербов, которого выгнал эмирский деспот. Дальше появился Анжуйский герцог, затем венецианцы, а их выбили турки. Чтобы им досадить, я готов на все.

— А я? — подал голос забытый всеми Яцек. — Панове! Что будет со мной, когда вы уйдете?

— Останешься с баем Славчо, — успокоил его Богумир.

Надо было решать, когда и где похоронить погибшего. Злата предложила дождаться вечера, но грек не согласился: он хотел немедленно отправиться в горы. В доме они как в мышеловке, а в горах меньше опасности быть застигнутым врасплох. Кто знает, не появятся ли турки у хижины бая Славчо? Тогда всем конец! Яцека решили спрятать. Когда беглецы скроются в горах, старик хозяин приберет во дворе, уничтожит все следы пребывания чужих людей. Тем временем они выроют могилу и похоронят погибшего — придется обойтись без священника, но Бог услышит их общую молитву и примет душу умершего с миром. Вечером они будут ждать в условном месте бая Славчо — он принесет немного еды на дорогу.

— Да, лучше уйти сейчас, — согласился Сарват. — Самый крепкий сон на рассвете, и мы успеем скрыться в горах, пока нас никто не заметил.

— Зачем я пошел с вами? — горестно вздохнул Яцек. — Как мне теперь добираться до дома? Скажите, панове? Получается, что всем вам нужно в одну сторону, а мне — совсем в другую.

— Я успею вернуться к тому времени, когда твоя рана заживет, — пообещал Богумир.

— Ну да! — хмыкнул поляк и обиженно отвернулся к стене.

Расстроенный старик начал собирать детей в дорогу. Злата помогала, пытаясь хоть как-то успокоить отца, вчера вечером вновь обретшего сына, а сегодня утром узнавшего, что он опять покидает его да еще уводит с собой сестру. Казалось, бай Славчо сразу постарел на добрый десяток лет.

Жозеф предложил девушке свою помощь, а Сарват перенес Яцека в смежную комнату. Тимофей и грек завернули тело погибшего в рядно и вынесли во двор. Богумир вывел из сарая коня, покойника привязали к седлу, и вскоре маленький отряд направился в горы.

— Опять шагаем голые и голодные, — держа коня под уздцы, усмехнулся Кондас.

— Зато нас снова шестеро, — откликнулся Жозеф, старавшийся держаться поближе к Злате.

— И у нас есть конь и пистолеты, — добавил Богумир.

— Многие албанцы перебрались сюда, в Болгарию. — Грек неожиданно резко изменил тему разговора. — Слушай, Сарват, ты не хочешь тоже обосноваться здесь?

Арнаут только улыбнулся в ответ и пожал широченными плечами: наверно, он так много говорил утром, что решил молчать до вечера.

Тимофей размышлял, правильно ли он поступил, когда приоткрыл часть тайны товарищам по несчастью. Стоило ли брать их с собой в нелегкий и опасный путь? Да еще с ними девушка! Конечно, вместе легче одолеть дорогу, но и врагам легче найти шесть человек, чем одного. Особенно, если среди них женщина. Неплохо что-нибудь такое придумать. Может, нарядить Злату мальчиком? Все равно придется покупать коней, одежду и оружие. Так не проще ли сразу приобрести для сестры Богумира мужской костюм? Пышная рубашка и расшитая безрукавка скроют девичью грудь, длинные волосы можно обрезать или убрать под шапку, а стройная фигурка и невысокий рост только помогут Злате изображать подростка. Так, а кем стать ему: купцом, чиновником или муллой?

Нет, не пойдет! Опытный глаз за версту определит в нем воина. Да и руки его не похожи на руки купца или муллы, особенно после галеры. И тут вспомнилось, как восхищался Куприян, увидев его в татарском костюме. Решено, надо стать янычаром! Но каким?

Корпус янычар подразделялся на три части, в каждой из которых было несколько рот — турки называли их белюками. Кроме христианских мальчиков, взятых в завоеванных странах по налогу крови и принявших ислам, в янычарском корпусе служили дети высокопоставленных турецких сановников и выходцы из знати. Естественно, они принадлежали к привилегированным белюкам и не подвергали свою жизнь опасностям в сражениях, как простые янычары — ударная сила армии султана. Неплохо бы раздобыть костюм янычарского белюк-баши из оджака [29] «ловчих» или «псарей», где служат достаточно богатые, но не слишком знатные турки. Отпрыски известных семей всегда на виду, и не ровен час, нарвешься на знакомых твоих мнимых родственников. Итак, Тимофей примет облик «ловчего», а приятелей нарядит простыми янычарами или слугами. Жемчуг погибшего гонца поможет добыть одежду, лошадей и вооружение. Он же превратится и в деньги, столь необходимые в дороге.