Диктат акулы

– Интересно… – китаец остановил свой взгляд на кабине земснаряда, – вот только почему эти двое умерли не сразу?

– Единственной слабостью этого оружия является то, что оно способно действовать только в определенном секторе, на определенной высоте. На этом отрезке она убивает все живое. Но если кто-то находится или выше, или ниже этого уровня, то остается в живых. Именно поэтому мне пришлось из операторской немного подкорректировать высоту, чтобы убить тех двоих в кабине земснаряда.

– А эту недоработку возможно как-нибудь исправить?

– Конечно. Это лишь пробный и недоработанный экземпляр. Дело в мощности пушки. В ближайшей перспективе эта проблема будет устранена, – объяснил Ким.

– Этим займутся уже не ваши, а наши ученые, – усмехнулся разведчик. – «Акула», как я понимаю, должна иметь функцию «автопилот» и следовать за яхтой в автономном режиме.

– Такая функция предусмотрена. Но силовая установка потребляет много энергии. Сопротивление воды велико. Да и инфразвуковая пушка жрет электричество, как свинья помои. Своим ходом акула до базы не дойдет. Максимум пройдет около двух миль. Ее аккумуляторы на исходе, и с этим в открытом море ничего нельзя поделать.

– Как же вы поступаете в таких случаях?

– Только база.

Ким лукавил. При желании он мог подзарядить робота и в открытом море. Но зачем китайцу знать лишнее? Он улыбнулся.

– В таких случаях мы используем буксировку. На корме есть прочный капроновый трос.

– Мои люди разберутся с этим?

– Там все элементарно. Трос пропускается в отверстие. Защелкивается карабин. Не сложнее, чем буксировать автомобиль, у которого закончилось топливо.

– Если понадобится, я еще обращусь к вам за помощью, – сказал китаец, а затем резко приказал своим людям: – Запереть их в трюме.

Автоматчики увели пленных. Двое охранников-китайцев спустили надувную моторку. Ким оказался прав. Закрепить на акуле трос не составляло никакого труда. Вскоре яхта с погашенными бортовыми огнями легла на обратный курс и пошла к выходу из бухты. Китайский разведчик еще долго смотрел на берег военно-морской базы «Камрань», пока тот не исчез за скалистым выступом.

Акула то показывалась из волн, то пряталась в них. Прочный синтетический канат натянутой струной соединял ее с яхтой.

* * *

Уйти от погони – это было еще полдела, ведь теперь рыбзавод-рефрижератор двойного назначения оказывался абсолютно бесполезным для «Адмирала Макарова». Он был необходим именно в месте затопления мини-субмарины. Только с помощью его оборудования можно было попытаться поднять с грунта сверхсекретную российскую подлодку. Теперь он был, как футляр от очков, когда сами очки потеряны. Вещь эффектная, но, в общем-то, абсолютно бесполезная.

Сразу после того, как завод-рефрижератор оказался в нейтральных водах, уйдя от погони вьетнамских полицейских катеров и береговой охраны, капитан тут же связался со штабом Балтфлота. Естественно, радиопереговоры велись шифрограммами, но все равно текст их был двусмысленным. В случае расшифровки непосвященному трудно было понять суть. Осторожность, по мнению капитана и куратора проекта «Адмирал Макаров», не была излишней. Раз кому-то удалось раскрыть двойное назначение рефрижератора, то, возможно, удалось и подобрать ключ к шифрам.

Капитан ощущал себя абсолютно беспомощным. Имелось оборудование, способное помочь российским подводникам, на борту находились специально обученные люди, но появиться в территориальных водах Вьетнама рефрижератор не мог.

Кэп мало надеялся на то, что вице-адмиралу Столетову удастся в короткий срок организовать помощь. Но проинформировать штаб Балтфлота было необходимо. Там есть аналитики, специалисты по кризисным ситуациям. В конце концов, должны существовать какие-то запасные варианты, о которых ему знать не положено.

Шифрограмма, извещающая о сложившейся ситуации, ушла. Реакция была вполне предсказуемой: «Ожидайте инструкций».

Сколько ждать? Кого? Все ответы находились уже за пределами компетенции капитана. Все, что мог, он уже сделал. Оставалось только чем-то занять команду на время ожидания. Ведь ничто так не разлагает даже самый дисциплинированный коллектив, как безделье. Возможно, именно поэтому на флоте такое пристрастие к чистоте.

Команда смазывала, перебирала редукторы лебедок, меняла масло, счищала ржавчину, драила палубу, шла замена тросов. При желании работу всегда можно найти. Лишь бы она не казалась тем, кто ее исполняет, бессмысленной. Ведь можно просто заставить людей до обеда переносить тяжести с кормы на нос судна, а после обеда таскать их с носа на корму. Вроде бы все при деле, но это еще хуже, чем полное ничегонеделание. Находясь подолгу в открытом море, даже самые выдержанные люди становятся раздражительными.

Наконец после полудня, во время очередного сеанса связи со штабом Балтфлота, была получена очень короткая инструкция: оставаться вблизи территориальных вод Вьетнама и дожидаться помощи. Правда, когда подойдет эта самая помощь и какой она будет, не уточнялось. Было сказано лишь расплывчатое и обтекаемое – «в скором времени». А сколько это: сутки или неделя, не уточнялось.