Диктатура адмирала Небогатова

Флаг-капитан «Отдельного Камчатского отряда Тихоокеанского флота» напророчил удивительно точно. Сближающиеся на скорости около 50 узлов миноносцы и крейсер без потерь разойтись уже не могли. Но попасть в вёрткий и скоростной «Богатырь», яростно отстреливающийся с обоих бортов, было почти невозможно. Нет, трёхдюймовки миноносцев несколько раз зацепили крейсер, но чтобы миной(торпедой) образца 1905 года угодить точно в цель на таких скоростях…

Стемман, вцепившись в поручни, с перекошенным лицом, закусив верхнюю губу, стоял на мостике, отмахнувшись от старшего офицера, требующего укрыться за бронёй.

– Нет, если попадут в крейсер, я не вынесу второго ремонта. Прошу вас, Виктор Николаевич, пройдите в рубку. Если меня зацепят, в общем, будьте готовы принять командование!

Эти был звёздный час, а вернее минуты (сближение с противником и бой уложились в чуть более четверти часа) каперанга Стеммана. Александр Фёдорович побледнел от волнения, увидев как шестидюймовый снаряд «Богатыря» на двадцати кабельтовых «вскрыл» вражеский миноносец и тот запарив, начал заваливаться на правый борт. Ну а когда сразу три самодвижущихся мины прочертили след в сторону корабля, отважный офицер побагровел и так изматерил ё… япошек, что сигнальщики, спрятавшиеся от осколков, расправив плечи встали чуть поодаль от исходящего яростью командира. Все три мины прошли мимо стремительно мчащего крейсера, а миноносцы, приблизившиеся на пистолетный выстрел, были в клочья, мгновенно и страшно, разорваны орудиями «Богатыря». Как будто медведь, вырвавшийся из клетки, своими когтями прошёлся по обнаглевшим, страх потерявшим болонкам…

Два из шести уцелевших миноносца отбежали к «Идзумо», «Богатырь» не сбавляя ход пёр на «Цусиму» и очередные шесть миноносцев, за взбесившимся русским крейсером на предельной скорости шли три японских броненосных. «Идзумо» наконец то вырвался вперёд. «Адзума» понемногу отставал, но дистанцию в 50-55 кабельтов между собой и преследующими «рюриками» пока удерживал. За «Громобоем» следовала «Россия». Заметно отставала четвёрка – «Аврора», «Олег», «Суворов», «Орёл». На бородинцах сбавили ход до 15 узлов, а крейсера, не способные догнать японцев, охраняли броненосцы, мало ли откуда выскочат неприятельские миноносцы, не мог же Стемман уничтожить их все…

Камимура, получив сообщение об интенсивном радиообмене преследующих его русских, с некими кораблями, резонно решил, что с Сахалина идут «Наварин», «Сисой» и «Николай» с «Мономахом», не рискнувшие скрести килями дно Татарского пролива. А следовательно, курс строго на восток приведёт его эскадру прямо под двенадцатидюймовки пожилых, но смертельно опасных русских броненосцев. Теперь становилось понятно, почему осторожный Небогатов не оставил во Владивостоке ни одного серьёзного корабля. Командующий Тихоокеанским флотом решил воспользоваться временным выбытием из строя «Асахи» и «Фудзи» и собрать все силы в один кулак. Вероятно, русские готовятся к генеральному сражению. Либо к проводке транспортов с десантом, что однозначно выльется в решающую битву. Япония, послав лучших своих сынов в Маньчжурию, может полагаться лишь на доблесть и выучку флота. Что ж, транспортов сегодня не обнаружили, следовательно, главная битва впереди. И чтобы победить в решающем сражении, можно проиграть мало что значащий бой, главное – сохранить корабли.

Приказ адмирала на «Цусиму» и «Акаси», был чёток и краток. Боя с «Богатырём» не принимать, отходить на юго-восток, навстречу «Асама», «Ивате», «Сума», «Акицусима». Если русский крейсер увяжется за ними, то этого демона Стеммана, вдосталь напившегося сегодня крови молодых и отважных до безрассудства миноносников, шесть крейсеров и десяток больших миноносцев точно не выпустят…

А «Идзумо», «Токива», «Адзума» пока пойдут до мыса Анива и там, резко повернут на юг. Если оказавшийся впереди «Богатырь» решит притормозить три броненосных крейсера, то шесть восьмидюймовых орудий разорвут бронепалубник с такой же лёгкостью, как он чуть ранее уничтожил японские миноносцы…

Но вполне здравый и осуществимый план Камимуры сорвал герой этого дня Стемман. Убедившись, что лёгкие крейсера неприятеля с полудюжиной эскадренных миноносцев во всю прыть удирают, Александр Фёдорович, отошедший от боевого безумия, отдал приказ снизить ход до двадцати узлов. Убедившись, что «Идзумо» вышел вперёд, и неприятельская троица образовала что-то вроде уступа вправо, с немного отстающим «Адзума», Стемман немного притормозил и, дождавшись «японского француза» возобновил артиллерийскую дуэль, с расстояния в пятьдесят кабельтов.

Камимура клял себя последними словами, – слабейший крейсер был опрометчиво поставлен концевым, но начинать перестроение под огнём неприятеля – значило образовать кучу и позволить «Громобою» и «России» приблизиться на опасное расстояние.