Дилетант

Маша подумала, что для такого освещения она могла накраситься и поярче, использовать, например, блестящие тени цвета "пепельная фиалка" и перламутровую помаду, но тут же забыла о своей внешности (беспокойство по поводу собственной физиономии было ей непривычно, так как она всегда выглядела хорошо) и принялась разглядывать публику. Они с Леонидом Артуровичем уселись не друг против друга, а рядышком в центре дивана, и теперь их взгляды были направлены параллельно, в одну сторону.

- Заведеньице-то дорогое, - заметила наблюдательная Маша.

Уровень "Чемпиона" был вполне столичный - начиная с сервировки и униформы официанток и заканчивая подвесным потолком, все было продумано, богато, роскошно.

Но с осьминогами вышел облом.

- Извините, сегодня мы не сможем порадовать вас этим блюдом, - мило улыбнулась юная официанточка. То ли ноги у нее были чересчур длинны, то ли юбка бессовестно коротка, но край столика находился на одном уровне с ее голыми бедрами.

Маша посмотрела на Леонида Артуровича, который в этот момент глядел на ноги ресторанного бойскаута.

- Вот, блин, незадача! Ну что за хренотень? - обиделась журналистка, как всегда конкретно выражая свои чувства. - А я-то раскатала губу. Размечталась.

- Попробуйте "Башенку лангуста", - посоветовала официантка. Она смотрела на клиентов влюбленно, так, словно накормить их чем-нибудь вкусным являлось первой задачей ее жизни. И в этом тоже отражался класс ресторана. - Там соус из сливок с черной икрой и шафраном. Правда, на пятьдесят рублей дороже осьминога.

- Попробуем? - спросил Леонид Артурович.

- А вы осилите? В смысле, финансово? - засомневалась Маша.

- Ну, если мне хватает на агитационную кампанию, то на лангуста уж как-нибудь соберу, - улыбнулся Леонид Артурович.

- Хорошо, милочка, неси, - царственно кивнула Маша официантке.

"Башенка лангуста" представляла собой куски розового мяса, завернутые в салатные листья. Кремовый соус с капельками черной икры стекал на тарелку. Маша плотоядно облизнулась и взялась за вилку. Леонид Артурович держал в руке бокал с вином.

- Итак, мой первый вопрос, - сказала Маша с набитым ртом.

- А мы не выпьем? За знакомство? - перебил Фельк.

- Угу, - с трудом согласилась корреспондентка и подняла свой бокал. Отпив, она опять набросилась на лангуста, словно не ела три дня.

- Машенька, да вы голодны! - удивился Леонид Артурович, поглядывая на свою спутницу.

Маша уже открыла рот, чтобы сообщить, что после секса она всегда страшно голодная, но передумала и вместо этого откусила новый кусок. Половинка салатного рулетика рухнула с вилки обратно в тарелку, и брызги соуса разлетелись во все стороны. Часть оказалась в области Машиного декольте, часть - на носу Леонида Артуровича.

- О Боже мой! - воскликнул он. - Маша!!! Маша, давясь смехом, взяла салфетку и вытерла себя и Фелька.

- Маша, какая вы... - привычно начал Леонид Артурович.

- Дурная? Безрукая? Неуклюжая?

- ...Очаровательная, - вздохнул Фельк. - С вами не соскучишься.

- Это уж точно, - согласилась Маша. - Я всегда что-нибудь отчубучу. А вам жена не накостыляет?

- За что?

- За ресторанный визит в обнимку с фантастически красивой девицей?

- Вы же берете у меня интервью. Какой, кстати, там у вас был первый вопрос?

- О господине Суворине. У него что, дочь похитили? Леонид Артурович замер в настороженном молчании.

- Откуда вам это известно? - наконец спросил он.

- Слухи собираю, как малину в корзинку.

- И много уже у вас малины?

- Килограмм.

- А конкретнее? Что вам известно?

- Что это вы так забеспокоились, мой дорогой Леонид Артурович?

- Просто, насколько я знаю, Валерий Александрович хотел максимально уменьшить количество персон, осведомленных о несчастье.

- Значит, ему это не удалось. Я без году неделя в Шлимовске, а уже обо всем пронюхала. Так вы мне ничего не расскажете?

- Ну...

- Пожалуйста! - взмолилась Маша. - Я умру от любопытства.

- У вас любопытство, а у людей горе.

- Конечно горе, - согласилась Маша. - Но я-то в нем не повинна.

- Я могу вам только сказать, что восьмого июня Олеся с ребенком уехала гулять в парк около Шлимовского водохранилища, и вот уже три дня о ней ничего не известно. Исчезла.

- Почему же говорят, что она похищена?

- Это первое, что приходит в голову.

- А выкупа еще не требовали?

- Я не знаю, - недовольно и резко ответил Фельк. Ему явно хотелось побыстрее отвязаться и не муссировать эту тему.

- Да ладно, не нервничайте! - успокоила Маша. - Давайте тогда о другом, более вам приятном. Скажите, вы наверняка проводили какой-нибудь опрос. За кого собираются голосовать шлимовцы?

Проценты, места, графики, диаграммы - эта гавань была для шефа рейтинговой службы уютной и спокойной. Он приободрился и взял с фиолетового дивана свою папку.