Династия Ямато

А Грю тем временем на голубом глазу телеграфировал в Вашингтон о полном провале путча «молодых фашистов», учинивших расправу над рядом «выдающихся политических деятелей», хотя при жизни они, несомненно, являлись его близкими друзьями…

На внутриполитической сцене Японии произошла смена декораций. Впереди — десятилетие тотальной войны.

Февральский мятеж 1936 г. народ не поддержал. Для большинства рядовых японцев действия молодых реформаторов, как и их мотивы, остались полной загадкой. Генерал Угаки (генерал-губернатор оккупированной Кореи), напротив, понял подоплеку мятежа предельно отчетливо: «Омерзение вызывают действия этих проходимцев, одной рукой зажигающих спички, а другою немедля гасящих пламя: они спровоцировали прямодушных молодых офицеров, выступив в поддержку их идей, — и поставили себе в заслугу борьбу с ними и их смерть».

Действительно, слова Угаки как нельзя более ярко иллюстрируют всю бессодержательность японского мифа о «божественном императоре»: ради него в 1936 г. самые пылкие приверженцы шли на смерть. Уверовав в императора, они решили вызволить его из паутины предательства и интриг, сплетенной вокруг трона главными советниками и генералами. И когда они попытались избавить императора от «порочных людей» и восстановить власть любимого императора, он не поддержал их. Более того, все их пламенные порывы цинично спровоцировали опытные интриганы. Император оказался замешан в плутовстве, и последнее, к чему он по-настоящему стремился, — избавиться от окруживших его трон «порочных» людей, ведь он находился в прямой зависимости от их воли и влияния. Наивные молодые реформаторы, всерьез поверившие в миф о божественном императоре, чрезвычайно опасны, и их следует извести, уничтожить!

Принц Титибу, симпатизировавший реформаторам, одобрявший их идеи, сочувствовавший угнетаемым и отчаявшимся, в ходе февральских событий 1936 г. прозрел. Японской элите выгоден миф, а не реальный самостоятельный правитель. Хирохито — пешка, и в этом его предназначение. Стоящей на пороге тотальной войны японской элите самостоятельный император невыгоден.

Вероломное десятилетие подошло к концу на соответствующей фальшивой ноте. Япония вступала в десятилетие бравурных завоеваний и оголтелого колониального грабежа.

Глава 8

ПРИНЦЫ ИДУТ НА ВОЙНУ

Наша память о войне на Тихом океане связана прежде всего с ее самыми яркими и драматическими событиями — такими, как внезапная атака на Перл-Харбор в 1941 г. и падение Сингапура немногим позднее. Мы помним о кровопролитных боях и совершенных Японией военных преступлениях, но забываем о ведущейся тогда же и иной — параллельной — экономической войне. Мы помним о следствиях, забывая причины. В 1936 г. японское военное руководство раздирали противоречия. Многие выступали за нападение на Советский Союз, установление контроля над малонаселенными пространствами Сибири с ее колоссальными природными богатствами, которые вкупе с землями поверженных Кореи и Маньчжурии предоставили бы японской промышленности все необходимое для «устойчивого роста». Кроме того, создавался бы «буфер против коммунизма» — как известно, многие западные лидеры в то время выступали за нанесение подобного рода «удара по Сталину».

Весной 1937 г., когда принц и принцесса Титибу отбыли к берегам Англии на церемонию коронации Георга VI, японский Генштаб так и не определился по главному для себя вопросу: кто представляет большую угрозу для мировой цивилизации — Германия или Советский Союз? Японский посол в Великобритании Ёсида (наследник огромного состояния) был абсолютно согласен с Невиллом Чемберленом, [39]

сэром Сэмюэлем Хором [40]и другими членами так называемой «кливденской клики», [41]выступавшими за антисталинский альянс с Гитлером. Британская потомственная финансовая аристократия и представители «голубых кровей» (включая династию Виндзоров) опасались, как бы русские большевики не поставили их всех к стенке — как Романовых. В Америке эти страхи разделяли такие «небедные» консерваторы, как Герберт Гувер и Чарльз Линдберг. Последние входили в список кандидатов на президентские выборы от Республиканской партии. Республиканцы до начала Второй мировой войны являлись убежденными антикоммунистами и ярыми сторонниками уступок Гитлеру. На Уолл-стрит компаньоны Тома Ламонта «точили зуб» на большевиков за их отказ расплачиваться по долгам русского царя. Расправа над аристократией — одно дело, неуплата по счетам — совершенно иное. Такое не прощают…