Династия Тюдоров

Считается, что если бы Мария прожила дольше, ее католические реформы имели бы больший успех, так как протестантство еще не сильно утвердилось в стране. И тогда правление Эдуарда, а не Марии, считалось бы исторической ошибкой и отклонением от основной линии страны. Но она пробыла на троне всего пять лет, и после ее смерти в страну вернулась Реформация.

Теперь в руках Елизаветы было заветное кольцо, а ее фраза «Все в божьих руках, он велик в наших глазах» осталась в истории как повелительный и ликующий крик женской победы. Правда, позже испанский посол де Фериа покровительственно заметил Елизавете, что она обязана своим троном не Господу, а королю Филиппу, на что получил от нее жесткий отпор: «Народ, и никто другой, поставил меня на это место».

В своем донесении в Испанию уязвленный посол точно выразил суть Елизаветы: «Она очень тщеславна, заносчива и умна. Она стала такой значительной только благодаря людям, которые привели ее к трону, но она не признает, что Ваше Величество или знать королевства приложили к этому руку. Она не намерена терпеть никого над собой. Она очень привязана к своему народу и твердо уверена, что он на ее стороне». И это было правдой. Но кому бы она ни была обязана троном, она села на него крепко и надолго – на целых 45 лет. Мало того, с тех пор короли-католики больше никогда к нему не подпускались…

Первые шаги королевы Елизаветы

В ссылке Елизавета готовилась к этому дню, и теперь быстро взяла бразды правления в свои руки, созвав всех своих доверенных советников в Банкетный холл Хэтфилда на первый Совет. Она произнесла речь, в которой впервые за все средневековье были даны определения «двух тел» суверена – тело природное и тело политическое:

«Мои лорды! Закон природы заставляет меня горевать о моей сестре, и упавшее на меня бремя потрясло меня, но так как я являюсь творением Господним, мне предписано подчиниться Его назначению, и, желая от всего сердца быть полезной Его милости, я буду министром Его божественной воли в предоставленном мне кабинете. И мне нужно учитывать не только свое природное тело, но и, для управления государством, тело политическое, потому я желаю, чтобы вы все помогали мне, чтобы я своим правлением и вы своей службой оправдали доверие Всемогущего Господа и тем самым оставили наследие своим потомкам на земле. Для своих действий я намереваюсь использовать ваши добрые советы и планы».

Как никто другой, Елизавета понимала, что для своего выживания ей придется еще побороться за свой трон, и поэтому закончила свою речь словами: «Я конечно не лев, но мне выпала львиная доля, и у меня львиное сердце!»

Она также понимала, что в мире мужчин ей потребуются мужчины, готовые ей помогать, и поэтому с большой политической проницательностью выбирала свое окружение. Попросив прощения у тех, с кем ей придется расстаться, Елизавета щедро вознаградила всех, кто оказывал ей услуги в период опалы, среди которых были члены Совета, служившие еще при ее отце. Верный слуга Томас Перри стал казначеем двора, а Кэт Эшли – первой леди спальной. Всего новая администрация насчитывала около 600 официальных лиц в высших офисах, плюс такое же число ответственных за управление на местах.

Но главная роль досталась Уильяму Сесилу, который пожизненно стал ее государственным секретарем и главой Совета. Это был 38-летний политик и прагматик, невероятно преданный королеве, серьезный и блистательный, обладающий великолепной интуицией, а также человек незаурядной скромности – в век утонченной роскоши он одевался во все черное и ездил на муле. Он был единственным человеком, получившим разрешение возражать королеве – Елизавета попросила его быть ее личным судьей в любом разладе между ее желаниями и благом страны. «Забудьте о моей гордости,– говорила она ему,– вы должны указывать мне путь, который сочтете наилучшим, и давать мне советы, которые вам по вкусу. Но вы должны быть неподкупны, верны государству и уважать мою волю». Это небывалое сотрудничество длилось 40 лет – до самой смерти Сесила. И какое это было сотрудничество! Ему удалось взять контроль над финансами короны, стать лидером Тайного Совета и создать эффективную разведку под руководством Френсиса Уолсингема.

У них было много общего. Также, как и Елизавета, Уильям Сесил прошел долгий и тернистый путь к власти, ловко лавируя между протестантским и католическим правлением предыдущих королей. При Эдуарде VI он служил лорду-протектору Сеймуру, оказывая услуги личного секретаря, чем подверг себя опасности во времена его падения и даже попал на три месяца в Тауэр. Но уже через год он стал одним из двух государственных секретарей короля, и в этом качестве, по настоянию умирающего Эдуарда, подписал несколько документов – акт о новом порядке престолонаследия, договор между конспираторами леди Джейн Грей и письма Совета к Марии от 9 июня.