Динка

- "Пещера Лихтвейса", выпуск пять копеек, - пояснила по складам Динка.

- Выпуск пять копеек? Ой, подожди... Я один раз купила такую книжку. Это, может быть, Нат Пинкертон? - озабоченно спросила Мышка.

- Нет, я же тебе говорю: "Пещера Лихтвейса". Но если у тебя ее нет, так давай хоть Нат Пинкертона! - соглашается Динка и, чтоб вызвать сочувствие сестры, добавляет: - Это для одной сироты!

- Да у меня давно уже нет этой книжки, я ее сейчас же выбросила. Мама сказала, что такую гадость противно взять в руки!

- Да, мне тоже не очень понравилось. Там все какое-то ненастоящее... Но этот мальчик хочет все-таки почитать!

- Не надо! Я лучше дам ему другую книжку, настоящую. Я поищу что-нибудь хорошее, - пообещала Мышка.

Глава двадцать девятая

ОБЩАЯ ЛЮБИМИЦА

- Принимайте гостью-то! Два часа ребенок в калитку колотит, а они как глухие! - крикнула из сада Лина.

- Ой, Марьяшка! А я почитать хотела! - выбегая на террасу, с сожалением говорит Мышка.

- И у меня всякие дела... Мне тоже некогда! - перегоняя ее, кричит Динка. - Марьяшечка, не стучи, мы идем!

Но Марьяшка изо всех сил колотит сноси ложкой в калитку.

- Кисей будет? - привычно осведомляется она.

Круглая мордочка ее с красной пуговкой посередине, голубые веселые глазки и толстенькие, словно надутые, щечки вызывают в девочках неудержимую нежность.

- Марьяшенька, поцелуй меня!

- И меня, Марьяшенька, и меня! Марьяшка громко чмокает то одну, то другую и, размахивая своей ложкой, важно шествует к дому.

- Марьяшка, вон Лина! Крикни: "Лина, Лина! Дай Марьяшке молочка, булочки..." - нашептывает ей Динка.

- Ина! Ина! Мальяске мойока, були!.. - кричит Марьяшка.

- Сахарку! - подсказывает ей Динка.

- Сахайку! - кричит Марьяшка.

- Слышу, слышу! Иди уж, топай! С собой, что ли, ложка-то? Ох ты ж, гостья моя неописуемая! - растроганно откликается с террасы Лина, наливая в чашку молока.

Девочки начинают спорить.

- Иди, я сама ее покормлю, - говорит Мышка.

- Ишь какая, сама иди! Ты же читать хотела! Я покормлю, а ты уложи, прижимая к себе девочку, говорит Динка.

- Хитрая ты! Самое удовольствие кормить... - протестует Мышка.

- Ну, давай вместе. Неси одеяло на гамак! - командует Динка.

- Так она, может, поиграет еще.

Марьяшка шествует посредине и, поворачивая то к одной, то к другой свое веселое личико, что-то рассказывает непонятное и очень нужное, подкрепляя свои сообщения неожиданным звонким смехом.

- Ты будешь кормить, а я буду поить молочком, - примиряюще говорит Мышка.

Но Лина захватывает девочку своими большими теплыми руками, усаживает ее к себе на колени, обтирает мокрым полотенцем Марьяшкину ложку и, зачерпнув каши, шумно дует на нее. Марьяшка, широко открыв свой рот с мелкими белыми зубками и закинув головенку на грудь Лины, терпеливо ждет.

Девочки стоят по обеим сторонам и, налегая на стол, довольно улыбаются.

После завтрака начинается веселая игра.

- Ку-ку! - кричит Марьяшка, прячась за дверью.

- Ку-ку! - откликается из-под стола Мышка.

- Где они? Где они? - нарочно не замечая их, мечется по террасе Динка. Где моя Марьяшка?

Мышка быстро перебегает к Марьяшке и что-то шепчет ей на ухо.

- Нас нету! - пищит из-за двери тоненький голосок.

- Зайчики, зайчики! Где моя Марьяшка? - закрывая лицо руками, спрашивает Динка.

"Зайчики", взявшись под ручку, прыгают ей навстречу. Но в этот момент входит Катя. На бледном, хмуром лице ее появляется рассеянная улыбка.

- Не спит? - спрашивает она, указывая на Марьяшку, и, неотступно думая о чем-то своем, машинально добавляет: - Уложите ее в гамаке!

Девочки переплетают руки стульчиком и несут Марьяшку в сад. Уложив девочку в гамак, они тихо покачивают ее, надевая колыбельную:

Спи, младенец мой прекрасный,

Баюшки-баю...

Глаза Марьяшки медленно закрываются, на красные щеки ложится темный ободок пушистых ресниц.

- Tсc!.. - шепчет Динка, подняв палец. И обе девочки на цыпочках удаляются.

Глава тридцатая

ХОРОШЕЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ЛУЧШИМ

За обедом Марина несколько раз взглядывает на сестру:

- Почему ты такая бледная, Катя? У тебя не болит голова?

- У меня никогда ничего не болит, - улыбается Катя, но улыбка ее какая-то неживая, деланная.

- Катя весь день сегодня бледная, - замечает Алина.

- Катюшенька, почему ты такая? - в сотый раз спрашивает Мышка.

- Может, ты гладила и угорела? - пытается угадать старшая сестра.

- Да нет. Вот надо вам всем обращать внимание! Я просто не высыпалась последнее время.

- Вот это скорей всего, - подтверждает Марина и вдруг звонко, заразительно хохочет. - Я, знаешь, недавно заснула на службе. Хорошо, что наш курьер вошел и сильно хлопнул дверью. Я сразу проснулась и говорю: "Спасибо". А он: "Чего-с?" Ха-ха-ха!

Дети тоже начинают смеяться.

- Чего-с? Чего-с? - повторяет Динка, хохоча и балуясь.

- И главное, что я всегда раньше просила этого курьера, - вытирая выступившие or смеха слезы, говорит Марина, - чтобы он не хлопал так сильно дверью, а тут... вдруг: спасибо! Конечно, он ничего не понял и - чего-с? - под общий смех объясняет она.